Фронтир

А ничего так, крепкий мужичок и оружие носит очень даже уверенно. На такого глянешь, так сразу подумаешь о чем угодно, но только не о том, что это торговец. Впрочем, чему удивляться, тут граница, и типы встречаются самые разные.

В помещении три стола, за одним из них, в дальнем углу, сидят двое, дымят трубками как паровозы. И так дышать нечем, так еще и это. Но по виду вроде мужички мирные, судя по сваленным в угол вещичкам – охотники-промысловики. Ага, вот и Серега… Стоп. Не надо о грустном. Былого не вернешь, Сергея не воскресишь, а жизнь продолжается.

– Ты как, хозяин, еще ведешь торговлю или уж на покой собрался? – роняя переметные сумы под ноги и опираясь на прилавок, поинтересовался Алексей.

– Есть что продать? Или хочешь чего прикупить?

– Пожалуй, и то и другое.

– Тогда говори.

– Три лошади у коновязи стоят, хочу продать.

– Алеш.

– Да, хозяин, – тут же отозвался из-за двери за прилавком молодой парнишка.

– Лошадей посмотри.

– Хорошо.

Через минуту паренек вновь ввалился в помещение, окутанный облаками пара. Видать, температура очень быстро скатывается ниже нуля. Не, ну его на фиг, в такую погоду проводить ночь на морозе. С него хватило прежних. Хотя… Позавчера в сене удалось хорошо отдохнуть. Вот только после этого уже была еще одна ночь на морозе, да еще и в открытой степи, хорошо хоть удалось найти закуток между торчащими скалами, где не так куражился ветер.

– Ну что? – поинтересовался хозяин, вынимая трубку изо рта. Мало ведь накурено, вот и он решил внести свою лепту.

– Трех продаете?

– Трех, – подтвердил предположение парнишки Алексей.

– А седло?

– И седло тоже.

– Сто крон, хозяин.

В том, что цена не соответствует раза эдак в два, у Алексея сомнений не было никаких. Заострять на этом внимание как-то не хотелось, но и выглядеть полным дураком тоже. Ведь на этот раз он предлагал не тех лошадок, что в прошлый раз они отбили у пинков. Для тех обмен головы на потертое седло был вполне приемлем, но тут у него по той же цене хотели сторговать и лошадей, и новенькое седло (то, что принадлежало законнику, он предпочел выбросить от греха подальше, так как седла тут продавали крайне редко и они были вполне узнаваемы).

– Не слишком дешево, хозяин? – вздернув бровь, произнес Алексей, не считая нужным обращаться к работнику.

– Ну, если ты продаешь седло, значит, дальше поедешь на поезде, покидая наши края навсегда, а раз так, то времени у тебя не так много. Правда, есть выбор – можно проделать еще с полсотни верст и постараться пристроить своих красавцев там.

– Но в этом случае я просто потеряю время.

– Я бы сказал, много времени. Весь вопрос в том, сколько оно для тебя стоит и во сколько ты оцениваешь свои усилия.

– Ты умеешь убеждать. Но в довесок я хочу получить ночлег, и не в этом зале.

– Есть у меня чуланчик с топчаном, если тебя устроит, то…

– Не думаю, что могу претендовать на лучшее.

– Я еще могу предложить тебе за счет заведения яичницу с салом, кусок копченого окорока и кувшин неплохого пива.

– Договорились. Тогда торгуемся дальше.

С этими словами Алексей положил на стол револьверы, взятые с законника. Ничего особенного, за исключением того, что это были хорошие стволы, а так без особых примет, даже зарубок на деревянных щечках рукоятей нет. Столь же непримечательный пояс. Все в меру потертое.

– По пятнадцать крон, вместе с поясом, разумеется.

– Разумеется.

Тут вроде все нормально. Правда, Алексей видел подобные револьверы куда дороже, но то ведь новые, а эти трофей. К тому же по ценам ему уже все доступно разъяснили. «Дятлич» законника, также не имеющий особых примет, ушел за сорок пять крон. Грабеж! Развод! Да и хрен бы с вами.

– Остальное продавать не будешь? – Факторщик выразительно покосился на пояс Алексея и «дятлич», прислоненный к стойке.

– С некоторых пор без оружия я чувствую себя голым.

– Очень полезное для здоровья чувство, – понимающе улыбнулся торговец, – но если ты собрался на восток, то тебе следует знать, что там не любят тех, кто открыто носит оружие. От этого порой случаются неприятности.

– Там вообще запрещено иметь оружие?

– Нет, конечно. Но все должно быть чинно. Твой «дятлич», например, должен быть вот в таком футляре, а револьверы в багаже.

– Хм. Задачка. Ну да ладно, ничего не поделаешь, придется в чем-то менять свои привычки. Наверное, там очень тихо и мирно, если действуют подобные законы.

– О-о, я уверен в этом. Но мы, из приграничья, все же предпочитаем верить себе, а не тому, что закон нас защитит. Вот, посмотри. – Он достал из-под прилавка маленький и ладный револьверчик, черный, словно вороново крыло, и весьма мелкого калибра, едва ли больше, чем мелкашка Сергея, что осталась на хуторе Кафки. – Оружие так себе, калибр детский, стреляет не дальше ста шагов, а попасть можно едва ли на двадцать. Но это куда лучше, чем ничего. К тому же к нему идет вот такая кобура, ее вешают под мышку, под пальто или пиджак. Ты ведь не станешь разгуливать там в этой одежде, которая удобна только здесь?