Фронтир Индикона

– Долгая история, расскажу как-нибудь в другой раз. Как там мясо?

– Почти готово, ещё немного и можно приступать.

– А ведь я ни разу не проболел эту дичь. У нас это деликатес. Через раз браконьеры доставляют его в дорогие рестораны.

– О! У нас дрофа частый гость. По вкусу как индейка, только подстрелить её непростая задача! Птица очень пуглива. Держите, – он протянул мне кусочек печени. – Я сделал всё, что вы просили и даже скрутил ниток.

– Это как нельзя кстати, с верёвками у меня полный завал.

– Готово! – Мартин снял добычу с вертела и шустро разрезал на несколько частей.

Не утерпев, я схватил истекающий жиром кусок грудки и впился в неё зубами. Сочное, нежное мясо, в меру прожаренное, фазан и индейка в одном флаконе!

– Не увлекайтесь! От жирной пищи, всякое может случиться.

– Не стоит беспокоиться, у меня желудок лужёный. Случалось, голодал и больше, тем более по дороге я подкреплялся заболонью и бушменским рисом

– Каким рисом?

Он недовольно поморщился и махнул рукой.

– Греховная еда. Яйца термитов, которые готтентоты употребляют заодно с жареной саранчой и личинками жуков.

Умяв добрую часть птицы, мы сидели и пили из скорлупок напиток по вкусу похожий на цикорий, из порошка жаренных семян баобаба.

– Немного горьковат, но бодрит не хуже кофе. Неправда ли?

– Полностью согласен, но ещё больше мне пришлись по вкусу запечённые ростки дум в глине. Вкус не хуже, чем у французской спаржи.

Герр Ярослав, я жду объяснений.

– Сначала я должен прочесть ваши записи, а вы займитесь обустройством места для сна, свой тюфяк я вам не отдам!

Посмотрим, что он тут написал. Неплохо так постарался – три таблички, заполненные каллиграфическим почерком. Интересно, как он научился так здорово писать на русском?! Краткие строки биографии. Родился… с отцом занимался строительством ветряных мельниц… окончил академию с отличием… дипломированный инженер… имеет патенты… компания Damen машины тройного расширения для голландских верфей… инженер компании Барренс и сыновья… паровые молоты. Для XIX века ценный специалист. Интересно, каким ветром его занесло на другой конец света, в Трансвааль? Впрочем, подробности я узнаю позже.

– Всё, что я вам расскажу, покажется невероятным. Полагаю, многому вы не поверите, но я обещаю вам найти доказательства, даже если я ни в чём не смогу убедить, вы сами скоро всё увидите.

– Что же я должен увидеть? – заинтересованно спросил Мартин.

– Всё что необходимо, ни больше ни меньше. Ещё раз прошу, отнестись к моему рассказу как можно сдержаннее. Вы ведь образованный человек, окончили с отличием Королевскую инженерную академию, вращались в научных кругах Голландии и Англии. Сдаётся, вы немного переигрываете со своей религиозностью.

– Последние двенадцать лет, – тяжело вздохнул он, – я прожил среди буров, к тому же моя жена очень религиозна. Среда формирует человека, а я уже не тот весёлый и взбаламученный студент, что был раньше.

– Многое из того, что я вам расскажу, идёт вразрез с христианским учением, но вполне объяснимо с точки зрения науки.

– Да хватит прелюдий, говорите же по делу, чёрт побери, я не кисейная барышня, чтобы шарахаться от каждого слова в обморок.

– Хорошо. Вот вы инженер, специалист, вы сможете объяснить готеннготу принцип действия паровой машины с помощью формул и законов механики?

– Ха, ха, ха, – показушно рассмеялся он. – Да они даже не ведут счёт времени, а зулусы и гереро считают по пальцам одной руки. Те из них, кто видел пароходы или паровозы в Кейптауне, на полном серьёзе утверждают, что их толкают злые духи. Откровенно говоря, герр Ярослав, я многим бурам этого не смогу объяснить. Дремучие люди, ничем не лучше луддитов, разрушавших прядильные станки.

– Другими словами, дикари находятся на совершенно другом уровне развития, и вы не будет отрицать, что ваши предки голландцы лет семьсот назад не многим отличались от тех же зулусов, а вздумай Аристотель объяснить силу пара через учение четырёх стихий, вы подняли бы его на смех.

– Вне всякого сомнения, герр Ярослав, – это очевидно.

– Так вот, дорогой Мартин, я знаю намного больше вас и в совокупном багаже научных знаний, мы с вами отличаемся как вы, к примеру, от зулуса.

– Объяснитесь?! На каком основании вы заявляете подобную чушь?

– Я попал в этот мир из две тысячи восемнадцатого года и, несмотря на то, что разница во времени не так велика, научный прогресс ушёл далеко от уровня середины девятнадцатого века, – и чтобы добить ошарашенного Мартина добавил, – думаю, вы уже догадались, что эта планета не наша Земля, хотя и весьма на неё похожа?

– Боже мой…

– Посмотрите на небо, видите, как оно изменилось?

– Герр Ярослав, вы сами отметили, что мы находимся ближе к экватору, а звёзды, как известно, в Южном полушарии заметно отличаются от небосвода моей родной Голландии. Вот я же вижу Южный Крест, Индеец, Скорпион, а то, что небо, так это объяснимо…

– Вам известно, что такое небесная прецессия?

– Смутно.