Фронтир Индикона

Так появилась у нас традиция: сидели возле костра, кто-то плёл циновки, кто-то допивал кофе, кто-то вытачивал что-нибудь ножичком и рассказывали интереснейшие истории из разных эпох. Я чаще про чудеса технического прогресса двадцать первого века: пилотируемые полёты, межпланетные аппараты, невиданный прогресс вычислительной техники, электромобили и чудеса генетики, про небоскребы и гигантские экскаваторы. Иван — больше про индустриализацию и Гражданскую войну, про свою учёбу в лицее. Мартин — не менее интересные истории про приключения в Голландии, приведшие его на другой конец Земли. Однако, без всякого сомнения, самым интересным рассказчиком оказался Павел Петрович Арбузов. Его рассказы о службе в голландской ост-индской компании, войне 1812 года и первом русском кругосветном путешествии неизменно вызывали у всех большой интерес. Даже Джон в эти дни спускался вниз и ковылял на костылях чтобы его послушать.

— Значится, — подкручивая роскошные усы, начал Павел, — в сентябре тысяча восемьсот четвёртого года встали мы у берегов Аляски, возвращаясь на родину из первой русской кругосветки. Я был капитаном шлюпа Нева. Три года длилось это опасное и трудное путешествие и с конца лета мы исследовали южную часть побережья Аляски. В первую очередь нас интересовали все имеющиеся сведения о весьма удивительном народе, эдаких викингах Северной Америки — индейцах тлинкитах. Сбором сведений о них я занимался по просьбе начальника экспедиции Юрия Фёдоровича Лисянского и весьма преуспел в этом. Встали у побережья Аляски в пяти милях северней острова Ситка, планировали в Михайловской крепости пополнить запасы воды, но на подходе к крепости вместо хлеба да соли шлюп угостили пушечными да ружейными залпами. В некотором недоумении мы отошли в сторону, а к вечеру заметили боевое каноэ, пытавшееся скрыться от нас. Я приказал спустить баркас и преследовать индейцев. Во время перестрелки раздался взрыв, индейцев разбросало во все стороны. Оказалось, на лодке был запас пороха. Часть беглецов мы всё же выловили. Я немного владел дикарским языком и смог выяснить, что тлинкиты ожидают большой отряд русских, а этих послали за порохом в селение Хуцнуву на соседнем острове, куда давеча доставили его американские торговцы. Тогда мы и узнали, что тлинкиты захватили нашу факторию ещё два года назад. Война там шла. Война, второй год уже, а в Петербурге то ни сном, ни духом.

В тех краях заправляла русско-американская компания, и главным там был Александр Александрович Баранов, которого величали губернатором. Человек он был предприимчивый и отчаянный, шестой десяток разменял, а всё с ружьём как молодой носился. Аляска то у нас немалая, а островов и того больше — тьма тьмущая. За всеми и не усмотришь, тем более не часто он на Ситке бывал. Вот и попустил, индейцев против русских заготовщиков каланов настроили, да остальные с ними под раздачу попали. Тлинкиты эти весьма свирепые воины, я вам доложу. Никогда я за всё время странствий не встречал более отчаянных дикарей. Обида у них давно копилась. Купцы калан за копейки скупали, потом казачки убили семью одного из тлинкитских вождей, многих индейцев почём зря в кандалах держали. Распустил Александр Александрович купцов, распустил. Ну а как самого главного шамана в тюрьму посадили, восстание и началось. Сразу несколько ранее враждовавших между собой индейских родов сошлись. Мало того, что тлинкиты населявшие и материк, и весь архипелаг собрались, чего отродясь не было, так к ним ещё и другие племена, жившие южней, присоединились. Сила. Большая сила. Конечно, без американских торговцев, точивших на наши колонии зуб, там дело не обошлось. Много позже узнали, что они индейцам и ружья, и порох и даже небольшие пушки за копейки продавали. Тьфу! Лишь бы нам насолить. Так больше тысячи индейцев напало на поселение под предводительством тех же американских матросов. Мутная история. Наших там всего несколько человек спаслось, а погибло двадцать два поселенца, больше двух сотен алеутов. А тем временем индейцы выстроили неподалёку крепостицу, где и засели.

На следующий день мы встретили алеутов, через которых вышли на отряд Баранова, собранный чтобы отбить крепость. Сто пятьдесят промысловиков и немного солдат на кораблях «Ермак», «Александр», «Екатерина» и «Ростислав» и две сотни алеутов на байдарках. Пушек, правда, у него было мало, все же промысловые корабли. Баранов сразу же обратился к нам, за помощью. Всё-таки у нас на борту четырнадцать пушек, против его четырёх. Поначалу Юрий Федорович совершенно не хотел учавствовать в штурме крепости, а предлагал лишь помочь артиллерийским огнём.