Фронтир Индикона

— Не думаю, что это важно, но, если вам интересно. Родился одиннадцатого декабря тысяча восемьсот тридцать второго года, от рождества Христова, в богом забытом месте — деревня Эйнкхаузен, неподалеку от Роттердама, в семье плотника, — охренеть! Ваня не соврал, он и впрямь сюда народ с разных эпох надёргал! Да… Чем дальше в лес, тем толще партизаны. — Во время учёбы в протестантской школе, преподаватели заметили моё усердие в физике и механике и посоветовали продолжить обучение и в тысяча восемьсот сорок восьмом году, благодаря протекции мистера Питера Янсена, сына хорошего друга моего покойного дядюшки, с которым они юнгами служили во времена четвертой англо-голландской войны, меня взяли на обучение в Делфтскую Королевскую инженерную академию. Учился у лучших инженеров Голландии — Дера Вааальса, Пита Вернера, смею заметить, никто лучше него не разбирался паровых машинах, он изобрёл и сделал первый в Голландии паровой….

— Спасибо, достаточно! Можно, подробней о том, когда именно вы сюда попали, в каком году!

— Вы же не хотите сказать, что не знаете, какой сейчас год? — не услышав ответа, он, помявшись, продолжил, — ведьма явилась семнадцатого февраля тысяча восемьсот семьдесят восьмого года, когда я проверял ленивых заик на плантациях.

— Где именно?

— В своём имении, в двадцати милях к северу от Бююргерсдорфе.

— А в саванне вы оказались ранним утром шесть дней назад?

— Откуда, чёрт побери, вам это известно?

— Все вопросы потом. Сколько километров вы шли до места нашей встречи?

— Не меньше сорока миль.

— Колдунья, полагаю, высокая, красивая блондинка, с небесно-голубыми глазами и слегка вздёрнутым носиком?

— Истинно так, герр Ярослав, ведьма была похожа на Гретту, племянницу Ганса Оберта. Спаси бог её душу!

— Насчёт колдуньи вы заблуждаетесь, это существо неживой человек.

— Конечно, это не человек! Это отродье дьявола во плоти! Вы не поверите, она уменьшила меня, уменьшила меньше комаров, меньше мух! Это было ужасно! После её еретических экспериментов я очнулся в зловонной куче ворвани, кишок и густой слизи. О моя бессмертная душа… Вы знаете, что происходит? Вы обещали…

— Знать то знаю, но вопрос в том, как это вам объяснить.

— Вы говорите загадками, герр Ярослав.

— Мартин, я от своих слов не отказываюсь. Мне нужно время обдумать, как всё вам преподнести.

— Боже мой! К чему вы напускаете тумана? Скажите мне правду!

— Правду? Ну извольте, исходя из ваших слов, вам сорок шесть лет?

— Истинно так! Моя жена и старший брат готовы подтвердить это на Библии.

— Ну, ну. Подойдите-ка сюда, милейший. Я плеснул воды в углубление в коре.

— А теперь внимательно посмотрите на своё отражение. Смелее, смелей! Это обычная вода, в ней нет ни капли колдовства.

Мартин наклонился над лужей и замер как вкопанный, начал, словно в первый раз его увидел, ощупывать своё лицо.

— Проклятая колдунья! — голос Мартина стал гораздо мягче. — Как же так, что она со мной сделала? Что скажет моя жена? Да что жена, мой сын Людвиг выглядит старше меня.

— А тело, разве оно не изменилось?

Он перестал рассматривать отражение и распрямился в полный рост:

— Ваша правда! Видел же, что у меня нет старого ожога на правой руке. Герр Ярослав, посмотрите, у меня на спине должен быть глубокий шрам от стрелы проклятых тсванов.

Я покачал головой:

— Идеально гладкая кожа, нет даже намёка на шрам!

— Вы немедленно должны мне всё рассказать, немедленно! — Мартин разволновался и кричал.

— Не кричите. Я ничего вам не должен и сам решу, что и когда вам рассказать. Отдохните, наберитесь сил, а вечером мы продолжим беседу.

Вот, на табличке напишите свою краткую биографию. Образование, навыки, профессии. Указывайте всё, даже умение косить траву и готовить яблочный штрудель. Кстати, а куда вы дели зелёный браслет?

— Вы и это знаете? Я его выкинул. Бесовской!

— Так стоп, стоп, стоп! Вы помните это место? Сможете его найти?

— Вне всяких сомнений. Но зачем?

— Мартин, отдыхайте, все вопросы вечером, а то я не успею доделать запланированные дела.

— Пожалуй, вы правы, герр Ярослав. Путешествие лишило меня последних сил, мне не помешает немного вздремнуть.

— Значит, договорились. Отныне мой дом — ваш дом.

— Обещаю, что самым подробным образом напишу всё, что вы просили, и знайте, я очень жду вечера! Храни вас Господь!