Фронт без линии фронта

Клопштока, Данте и других "трудных" авторов, Я предпринимал отчаянные

попытки осилить историю философии и труды Канта. Мой любимый период истории

-- французская революция... Я разбирался в текущих гер-манских проблемах

много лучше моих товарищей по учебе. За это меня прозвали

премьер-министром".

Как видим, "премьер-министр" не имеет четкой "политической платформы",

когда в первые же дни империалистической войны добровольно уходит в армию и

со школьной скамьи сразу попадает в окопы. А приняв участие в нескольких

кровопролитных сражениях, пережив гибель фронтового товарища, получив первое

ранение, Рихард начинает понимать бессмысленность и преступность развязанной

капиталистами бойни. Его погибший друг, каменщик из Гамбурга, был первым

социал-демократом, которого ему довелось встретить в жизни. Лежа в лазарете,

Рихард вспоминал рассказы друга о тяжелом положении немецких рабочих, об их

борьбе, и вместе с отвращением к войне в нем рос интерес к социальным

проблемам.

Неузнаваемо повзрослевший, приехал он домой на лечение. Не слишком

внимательный прежде к материальной стороне жизни, новыми глазами вглядывался

в безрадостный быт военной Германии. Нехватка продуктов. Чудовищно возросшие

цены. Спекуляция... Вглядывался не только Рихард. Целое поколение

переоценивало ценности. Во время короткой побывки он сдает экзамены в школе

и поступает на медицинский факультет. Но его снова ждут окопные

"университеты". На этот раз Рихард попадает на Восточный фронт.

Еще одно ранение. И снова окопы. Вот что говорил сам Рихард Зорге об

этих днях:

"На Восточном фронте я познакомился с двумя солдатами, один из которых

знал Розу Люксембург и Карла Либкнехта. Часами напролет мы спорили о том,

где же выход для нашей страны. В это время меня ранило в третий раз, и очень

серьезно. В госпитале, где я пролежал несколько месяцев, мне посчастливилось

познакомиться с весьма образованной, интеллигентной сестрой милосердия и ее

отцом, врачом госпиталя. Несколько позже мне стало известно, что они оба

тесно связаны с радикальной фракцией социал-демократической партии Германии.

От них я узнал о революционном движении в нашей стране, впервые услышал имя

Ленина. Так был сделан мой выбор. Я решил связать свою жизнь и судьбу с

революционным рабочим движением". Знавшая в те годы семью Зорге Доротея фон

Дюринг, характеризует Рихарда как волевого, открытого, целеустремленного

юношу. "Мы все любили Ику, -- вспо-минает она,-- и хотя не разделяли тех

убеждений, с ко-торыми он связал себя позже, неизменно оставались в

дружеских отношениях с ним... Он всегда был немного романтиком. У меня

где-то хранится стихотворение, написанное рукой Рихарда. В нем есть строки:

"Вечный странник, обрекающий себя на то, чтобы никогда не знать покоя..."

У романтика была теперь ясная цель. Открытый, добродушный юноша

научился ненавидеть.

Рот Фронт

Однажды, когда Рихард Зорге уже жил в Москве, ему привезли привет от

Эрнста Тельмана.

-- Я встречался с Тельманом, много говорил с ним,-- сказал нам человек,

ездивший в двадцатые годы в Германию, -- Тельман высоко ценил Зорге. Он

считал его одним из тех людей, на кого можно было положиться.

...Демобилизовавшись, Зорге продолжает образование в Кильском

университете. К медицине его сердце уж не лежит. Он поступает на факультет

социологии и политэкономии. Вступает в ряды независимой

социал-демократической партии. Создает социал-демократическую организацию

среди студентов и становится ее руководителем. Его часто видели на рабочих

собраниях. Он выступал с лекциями перед военными моряками. В Киле он узнает

о революции в России.

Десять дней пролетарской революции в России потрясли весь мир. Все

человечество с сочувствием, ненавистью, тревогой, опаской, восхищением

вглядывалось в то, что происходит в стране, свергнувшей капитализм.

Удивлялись всему. Парламентариям с пулеметными лентами на груди.

Красногвардейцам в лаптях, противоборствующим броневикам Антанты. Ленину,

"кремлевскому мечтателю", чьим сердцем и волей жила вся эта огромная,

полудикая, непонятная страна. Но уже миллионы людей во всех концах земли

сказали себе--"моя революция", уже подрастала в мире молодежь, которая с

верой и надеждой ловила каждое слово Москвы.

Париж. Молодой сорбоннский студент -- серб Бранко Вукелич просиживает

ночи над работами Маркса и Ленина. Дня ему не хватает. Бранко немногим более

двадцати, а за плечами демонстрации, забастовки, югославская тюрьма. Он уже

успел выполнить несколько партийных поручений в Праге. Французская полиция

не оставляет его в покое. Вукелич выступает в коммунистической печати,

участвует в организации стачек. С братом и друзьями он часто бывает в

маленьком парижском кинотеатре на Монмартре, где идут советские фильмы, а

ночами наряду с марксистской литературой читает все, что удается достать о

Советском Союзе.