Фронт без линии фронта

Раечка, -- всхлипывала я, -- если в гестапо истязают моего мужа!"

Я рассказала им, что кто-то предал моего мужа-подпольщика и он попал в

руки СД. На глазах у Окипной появились слезы. Она бросилась успокаивать

меня. А Иван сказал:

-- У нас есть знакомые в гестапо. Мы сделаем все, чтобы вернуть тебе

мужа. Ты зря скрывала от нас, что он арестован...

-- Мы поможем тебе деньгами, -- добавила Рая.-- Но больше видеться,

вероятно, не удастся. За твоей квартирой наверняка следят. Будем встречаться

в театре.

В пять часов дня в дверь постучали. Это были гестаповцы. Через

отверстие в почтовом ящике я увидела Шарма и Ганса.

-- Подождите, -- шепнула я,-- еще не время. Корреспондент: Почему вы

так сказали?

Нанетта: В одной из комнат моей квартиры в это время находился отец

мужа. При нем нельзя было арестовывать.

-- Ко мне пришли следователи СД, которые ведут дело мужа,-- объяснила я

Ивану.

Окипная встревожилась и заявила, что им придется сейчас уйти. Они

перешли в другую комнату, а я открыла дверь и провела гестаповцев в

столовую. Через полчаса после того, как Максим и Рая ушли от Нанетты, в

квартиру священника Копшученко вбежала женщина.

-- Только что -- сказала она, задыхаясь, -- на Сенном базаре арестовали

Раю!..

Это была пианистка оперного театра, случайно оказавшаяся поблизости.

Почувствовав за собой слежку, Рая подошла к ней и шепотом сказала:

-- Идите к Жене и передайте, что за мной следят. Тут же к Рае подошел

какой-то молодой человек

в коричневом костюме и повелительным тоном приказал следовать за ним.

Заметив погоню, Иван метнулся в сторону и ускорил шаг. Где-то здесь был

дом, где жил Лантух, Ваня бросился в подъезд, вышел через ворота в другой

двор, оттуда-- в соседний переулок. Сзади никого не было. "Оторвался",-- с

облегчением подумал он и направился к дому Лантуха. Поднялся на третий этаж,

открыл дверь, сделал несколько шагов.

-- Стой! -- крикнули ему. -- Не шевелись!

Он обернулся. Два гестаповца направили на него пистолеты. Из комнаты

вышел перепуганный Лантух.

-- Зачем вы сюда пришли? -- спросил фашист.

-- К знакомому,-- пожал плечами Иван.

-- Вы знаете этого человека? -- повернулся немец к Лантуху.

Тот кивнул.

-- Обыскать!

Максима обыскали. Нашли под рубашкой два десятка листовок -- тех, что

они печатали с Раей. Его увели. Вечером Максима и Раю зверски избили.

-- Я им устроил "концерт"! -- похвалялся Грюст перед Нанеттой, когда

она прибежала в СД узнать, как закончилась "Операция". -- Займись

остальными.

Теперь над пропастью оказались Женя Бремер и Жорж Дудкин.

Корреспондент: Их арест был проведен также при вашем участии?

Нанетта: Конечно. Шестого июля ко мне пришел молодой человек в темных

очках. Это был Жорж.

-- С Раей беда, -- сказал он. -- У Владимирского собора вас ждет Женя.

Идемте...

Они вместе вышли на улицу и отправились к собору. Жорж по одной

стороне, Нанетта -- по другой. По дороге она успела забежать в СД и подошла

к Жене с четырьмя гестаповцами.

-- Руки вверх! --скомандовал Грюст. Женя грустно покачала головой и

спросила:

-- Когда же ты успела привести их, Ната?

Нанетта не отвечала и только загадочно улыбалась. Гестаповцы окружили

арестованных и повели на улицу Короленко. Около Прорезной улицы Жорж

выхватил из кармана нож и бросился на одного из немцев. Тот отшатнулся.

-- Девчата, бегите! -- крикнул Жорж, отвлекая на себя гестаповцев.

Немцы открыли стрельбу. Им бросились на помощь проходившие по улице солдаты.

Жорж бежал, лавируя, чтобы не задели пули. Потом вскарабкался на водосточную

трубу, полез на крышу. Грюст кинулся за ним, но напоролся на нож.

А Женя? Силы оставили ее, у нее начался сердечный припадок. Она упала

на тротуар и все спрашивала: "Ушел? Ушел?" Прохожие говорили ей: "Беги

скорее, никого нет". Но Женя лежала, не двигаясь, и все смотрела вверх, пока

Жорж не скрылся.

Потом она встала, шатаясь как пьяная, и побрела по улице. Тут подошли

два немца и повели ее в гестапо, откуда она уже не вышла.

-- Жаль, что упустили этого длинного, -- сказал Нанетте гауптман.-- Но

я уверен: он еще придет к тебе.

Жорж больше у нее не появлялся. Что было дальше с Максимом, Раей и

Женей, мы пока не знаем. Живых свидетелей нет, протоколы их допросов и

приговор еще не найдены, а стены камер, где они провели последние часы,

молчат.

Может быть, Нанетта знает что-нибудь об их судьбе?

Нанетта: Как-то в конце августа ко мне пришел Шарм -- он допрашивал

Ивана -- очень злой и усталый. "Что с тобой?" -- спросила я. "Сегодня четыре

часа всеми способами допрашивали твоего студента. Молчит".

Лесть, провокации, шантаж, пытки -- все было пущено в ход, чтобы

заставить Максима говорить. Его бросили в камеру к предателю. Но и там он

молчал. Тело его было черным от побоев. Он называл себя Иван Кондратюк --

это было единственное, что удалось вытянуть из него.

В течение трех месяцев день за днем Максима, Женю и Раю таскали на

допросы. Жизнь для них стала непрерывной пыткой. Едва они приходили в себя,

их уже ждали гестаповцы.