Фрейлина немедленного реагирования

— Забавно, выходит, если бы мы сейчас с тобой здесь случайно не столкнулись, я бы тебя еще сколько не увидела? День? Два? Неделю?

Преподаватель нахмурился, но отпираться не стал.

— Возможно, дольше, — признался он. — Ровно столько, сколько бы понадобилось.

И никакого тебе «Эля, прости, я был не прав»! Зашибись!

— Ну и где логика? Цветочки подарил, соскучился, а видеться, значит, не собирался? — я начинала терять терпение и самообладание.

— Эль. — Глаза магистра стали моляще-просящими. — Я сейчас позавтракать собирался. Давай ты составишь мне компанию, а я тебе все объясню за едой?

Я хотела уже огрызнуться, мол, никуда с ним больше не пойду, никогда и ни за что, но вот желудок со мной не согласился. А шиза так тем более.

«Вот видишь, Элька! Со мной с голодухи не помрешь! Я тебе устроила романтический завтрак!»

«Иди ты знаешь куда!»

«Конечно, знаю! В столовую с Глебушкой, там нас ждут замечательные пирожки с повидлом и жареная курочка!»

Вот лучше бы она мне этого не говорила, потому что курочка, а тем более жареная, сразу если не уничтожила всю обиду на зельевара, то отодвинула ее на задний план.

«С хрустящей шкуркой, золотистой, со стекающим жиром…» — продолжала издеваться Эльвира.

А я поняла, что фиг с ними, с обидами, но курочку я очень хочу!

— Ну, так ты составишь мне компанию? — повторил предложение зельевар.

— О да! — Я расплылась в предвкушающей улыбке.

Путь к сердцу женщины, похоже, тоже лежит через желудок, особенно если она голодная, а речь идет о жареном мясе.

Глеб смерил меня странным и осторожным взглядом, видимо, не понравилась ему резкая смена настроения.

— Эль, а с тобой все в порядке? Какая-то ты не такая, как обычно.

«Еще бы, блин! В моей крыше поселился замечательный сосед! Как же мне не веселиться, не грустить от разных бед?»

Вслух же ответила:

— Я просто есть хочу! Опоздала сегодня на завтрак.

О том, что на вчерашний обед и ужин я тоже не явилась, решила предусмотрительно промолчать, а то еще по попе отшлепает…

— И все равно ты какая-то странная, — не унимался зельевар и меж тем предложил мне руку.

Пришлось смущенно улыбаться и прикидываться тапком. Наставления Эридана были живы в памяти. Глебу не стоит пока знать о моем даре, ради его же блага.

— Мне понравился гладиолус, — как бы невзначай перевела стрелки разговора в другое русло.

— Глади… что? — не понял меня зельевар, продолжая вести по коридорам Академии.

Его шаг был четким и уверенным, немного спешным, видимо, есть хотела не только я.

— Ну, цветок, который Мурз приволок вместе с запиской.

Он загадочно улыбнулся, эта улыбка была такой приятной и доброй. Даже стыдно стало, что три минуты назад я ему глаза хотела выцарапать.

— Значит, ты знаешь, что это за растение?

— А ты нет, что ли? — удивилась я, в голове не укладывалось, как можно подарить то, о чем не имеешь ни малейшего понятия.

— Я его впервые увидел! Захотелось преподнести тебе что-нибудь необычное. В последнее время розы мне кажутся чересчур банальными и даже пошлыми. Вот я и призвал этот цветок из ниоткуда.

— Странно, — протянула я. — В моем мире они на каждой второй клумбе растут. Это же гладиолус!

Шаг мужчины замедлился:

— То есть ты хочешь сказать, что цветок ваш? Иномирянский?

В его голосе мне послышался некий испуг, причину которого я понять не могла.

— Ну да, — осторожно начала я. — Он называется так, гладиолусом, потому что похож на острые мечи гладиаторов. Это такие воины, которые сражались друг с другом на аренах ради развлечения толпы. Был такой печальный опыт в нашей истории.

Зельевар остановился окончательно, по его лицу блуждала какая-то мысль.

Я не была великим знатоком человеческой мимики, но… эту мысль Глеб переваривал, анализировал, а вот озвучивать не спешил.

— Ладно, пойдем, поедим, — выдохнул он через мгновение и ускорил шаг.

Дальше Глеб волок меня по коридорам почти бегом.

«Сейчас меня покормят! Сейчас мы будем кушать!» — тем временем на манер песенки твердила в моей голове Эльвира.

Я ее ответом не удостаивала, была поражена масштабом творящегося вокруг меня сумасшедшего дома и очень надеялась, что во время принятия пищи Глеб все же объяснит, где пропадал столько времени и что за гонку на длинную дистанцию мы сейчас совершаем.

Наконец, завернув в один из неприметных коридорчиков и уткнувшись в глухой тупик, магистр пробормотал тихое заклинание и нажал на один из камней кладки. Внешне ничего не изменилось, только Глеб теперь силком попытался меня волочь уже в сплошную стену. Таранить лбом камни я была морально не готова.

— Эй-эй! Ты что делаешь? Я через стены ходить не умею!

— Я тоже! — и, в качестве успокоения для моей психики, просунул руку по локоть в самое сердце кладки. Рука прошла свободно, не встретив ни малейшего сопротивления. — Это же обычный морок! Чтобы студенты не шастали в преподавательскую столовую!

Я насупилась.

— А вам что, жалко, что ли?

Будучи девочкой неглупой, я сразу смекнула: если прячут, значит, есть что прятать.

— Лично мне не жалко… А вот тетю Маню толпы наглых и голодающих курсантов затерроризируют. Она же безотказная, всех накормить и осчастливить норовит.

— Что за тетя Маня?