Фрай Уэнсли – борец с нечистью

Это была крытая беседка, выложенная из камня и облицованная мрамором. Видно маг предпочитал здесь отдыхать в летнее время, поскольку камень давал прохладу днем, а вечером согревал. Сейчас же здесь не было стола и стульев, лишь заброшенная анфилада, состоящая из округлых колон, стоящих полукругом, с нависающей крышей, чтобы создавать тень и укрываться от солнца. Тут снегопад не донимал пришедших так сильно, вот поэтому ведьма избрала уединенное местечко, чтобы вершить свой суд.

Гарим приказала Гердане привязать экзорциста к одной из колон, а девчонку пока удерживать на месте, ею занялась Каира, которая будто специально побольнее выкручивала руки. Гердана прихватила веревку, и теперь тщательно наматывала ее на запястье, Фрай слабо сопротивлялся, но он уже сдался судьбе — все же смерти надоело ходить по пятам, она придет и наконец отнимет причитающееся. Или же пророческие слова Артхуна оказались лживыми? Теперь уже некогда рассуждать о том, был ли прав кентавр, когда говорил про исчезнувший народ или сам Айв, благодаривший человека за помощь, когда-то всему приходит конец и даже пастору, которому еще не исполнилось двадцати шести. Свои годы он прожил честно и немного увлекательно, но теперь его жизненная тропа подошла к тропе Смерти. Повелительница усопших почтит героя лаврами, но увлечет за собой, оставив лишь бренное тело и легенды об экзорцисте.

— Отпустите его! — кричала Изабелла Лэнси. — Отпустите моего друга, лучше убейте меня, вы не смеете его вот так предавать расправе! — она разъяренно заявила это Гарим.

Доведенная до отчаяния девушка готова была пожертвовать жизнью во имя дружбы, но не могла снести погибель друга прежде своей, хотя ей тоже оставалось жить только краткое мгновенье, но Гарим напоследок хотела хорошенько растоптать противницу, показать ей свою мощь и власть, как делали до того хозяева чернокожей рабыни. Белла расплакалась снова, ее слезы тут же замерзали, но она не могла успокоиться, зато ведьма выглядела сосредоточенной. Она стала напротив Фрая, всего в нескольких шагах, чтобы видеть его боль и страдания — колдунья не даст ему умереть быстро, прежде помучает, доведет до отчаяния, может статься, что тогда его непокорность будет сломлена, и она получит верного слугу (об это Гарим раздумывала некоторое время, придумывая пастору заклинание, она улыбнулась своим размышлениям, это не лишено смысла — человек не сможет долго терпеть боль и сдастся). Пастор склонил голову, не имея сил долго смотреть на свою мучительницу, пусть побыстрее уже расправится с ним, только не пытает ожиданием. Чернокожая колдунья отошла назад на два шага, подняла руку и зашептала слова заклинания, Фрай прикрыл глаза, ожидая предстоящую боль, прежде чем его душа унесется в мир иной. А на последок услышал боевой клич совы и…

И он открыл глаза, ожидая чего угодно, только не барахтающейся в снегу ведьмы, которая недоумевала, как умудрилась упасть в заснеженный сугроб. И еще меньше он ожидал увидеть вторую женщину, столь несхожую с теми, кто окружал его прежде. Она тоже поднялась, вероятно вернувшись в облик человека. Ее глаза мерцали от негодования, волосы развевались, словно пламя, что так отчетливо прорезалось сквозь снежную бурю. Гердана и Каира замерли, ожидая приказаний госпожи, сама госпожа тоже торжественно попыталась подняться на ноги, не желая пред гостьей выглядеть непрезентабельно. Она угрюмо оглядела нахалку, что попыталась нарушить ее планы. Кто эта дамочка и откуда она взялась, ведьма еще не знала. Но точно была уверенна, что не прошенная гостья сбила ее с ног и помешала мучить пленника. Сам пленник наблюдал за происходящим, не веря своим очам. Он даже зажмурился и открыл их заново, но виденье не исчезло.

— Ты кто такая, и как посмела мешать могущественной ведьме? — зло заговорила Гарим, вкладывая в каждое слово угрозу, чтобы показать не прошеной гостье, кто она.

— И раньше я видела ведьм более могучих за тебя, так что, не переоценивай свои силы. А кто я, тебе лучше не знать, одно скажу — никто и никогда не посмеет обидеть моих родных, будь это даже ваше рогатое божество, — Фрейлин одним движением откинула волосы, чтобы не мешали ей, а глаза зажглись пламенем гнева, который опасней любых ненастий. Фрай улыбнулся, его возлюбленная вернулась и теперь дала бой ведьме, только сил окликнуть не было, но все же он облегченно вздохнул.

— Хочешь сказать, что какой-то перекидыш сможет мне помешать? Да-да, ты думала, я не опознаю в верткой сове обычного прислужника магов. Кто тебя послал и кто твой хозяин, отвечай негодница! — Гарим умела произвести впечатление и теперь она надменно рассматривала низшее существо — перекидыши годились быть в услужении магов и колдунов, а эта нахалка посмела ей помешать, или кто-то ее направил?

— Я никому не служу уже много лет. А тот, кто дерзнул меня пленить, был же мною и погублен. Или ты не знаешь, кто бывший владелец этого имения? Верно наслышана о графе Шеффилдском и его сестрице Жаннетт, тоже из вашего племени.