Фрагменты

— Нет-нет-нет, — ответил Вейл, — по крайней мере не такая, о какой вы думаете. Завод «Роки-Флэтс» производил ядерное оружие для Второй мировой войны, это было первое место, выбранное для создания водородных бомб. Через эту местность прошло больше радиоактивных материалов, чем через всю Хиросиму, но технологии часто выходят из-под контроля, чему мы уже были свидетелями. Завод стал настолько опасен для здоровья, что его полностью ликвидировали, и через несколько десятилетий очистных мероприятий место наконец признали безопасным для жизни — разумеется, не для человеческой, настолько безопасно здесь не стало, но кому вообще нужны олени? Пусть они страдают от рака, страховка на них не распространяется. Таким образом в 2000-ом году зародился Природный заповедник «Роки-Флэтс» и так просуществовал несколько десятков лет, достаточно восстановившийся, чтобы не обременять нашу совесть, но так и не восстановившийся до конца.

— Вы упомянули о биотехнологиях, — сказала Кира. Она не представляла себе, к чему ведет доктор, но по крайней мере он говорил. Кира подталкивала его своими вопросами, пытаясь выяснить больше информации. — Могу предположить, что именно тогда объявился ПараДжен.

— Вы угадали, — сказал Вейл. — ПараДжен — первопроходец в активно развивавшейся новой отрасли. Мы не всегда были здесь — начинали на юге, в Паркере, — но нашим первым прорывом в области биотехнологий стала серия голодных микробов, разработанных для того, чтобы есть то, чего больше никто не хотел...

— Вы работали на ПараДжен? — выпалила Кира.

— Естественно, — сказал Вейл. Он взглянул на Сэмма, застывшего в своем кресле, потом снова посмотрел на Киру. — Именно благодаря своему образованию в области биотехнологий я сумел создать лекарство.

Кира сделала усилие, чтобы не выскочить из своего кресла — биотехнолог из ПараДжен?

Мог ли он быть частью Доверия?

Ее распирало от вопросов, но она не знала, с чего начать: ответит ли ей доктор, если она сразу спросит о Партиалах, «сроке годности», Предохранителе и всем прочем? Или он решит прекратить разговор? Вскипит от ярости?

Кира решила постараться поддержать беседу, чтобы получше узнать характер мужчины.

— Вы создали микробов?

— Микробов, которые поедали отходы производства, — ответил он. Казалось, он был невероятно рад обсудить эту тему. — Радиацию. Тяжелые металлы. Ядовитые химикаты. Самое разное, но все это служило идеальным источником энергии для организмов, созданных для поглощения побочных продуктов. Пара правительственных контрактов, несколько лет, в течение которых микробы проявляли свою магию, и внезапно несчастный загрязненный «Роки-Флэтс» стал раем на земле. Подобный успех ведет к дальнейшим контрактам, более крупным проектам, более серьезным испытаниям. Еще несколько побед, и ты получаешь возможность проводить собственные испытания, для одного из которых и пригодился сам «Роки-Флэтс» — огромная территория, которая больше никому не была нужна. В награду за спасение этих земель в почве по-прежнему живут микробы, не подпускающие к нам токсичную пустошь и поддерживающие жизнь в нашем небольшом райском уголке.

«Он любит говорить об этом, — подумала Кира. — Стоит ли подтолкнуть его чуть дальше?»

Она прочистила горло:

— Итак, вы были в составе научно-исследовательской команды, создавшей новые организмы.

— Верно, — ответил Вейл и взглянул на Сэмма, который по-прежнему был холоден и молчалив, как статуя. Кира гадала, в чем же дело, но Вейл снова посмотрел на нее и тепло улыбнулся. — Я генетик, если в этом мире еще возможны работы в этой области. Мое лекарство пока действует, но мне нужно что-то, что работало бы подобно тем микробам — что-то, что жило бы под землей, распространялось самостоятельно и защищало нас без всяких указаний и вмешательств. Что передавалось бы от матери к ребенку.

— Но то, что у вас есть сейчас, все равно остается лекарством, — заметила Кира. — Оно все равно действует. В Нью-Йорке, там, откуда мы пришли, со времен Раскола ни один ребенок не прожил больше трех дней. Несколько месяцев назад мы нашли способ вылечить одного ребенка, но этим все ограничилось. У нас один чудо-ребенок, у вас — сотни. Мы пытались воссоздать наше лекарство, но не смогли, а вы можете подарить нам будущее. Пожалуйста, я медик, всю свою жизнь я шла к этому моменту. Отведите меня в свою лабораторию, покажите мне, как производите лекарство, и вы спасете десятки тысяч детей. Целое поколение. — Кира почувствовала, что начала плакать. — У нас снова может быть будущее.

— Лекарство нельзя транспортировать, — сказал Вейл.

— Что? — Кира в замешательстве нахмурила брови. — Как это, что его нельзя транспортировать?

— Вы увидите, — сказал Вейл.

Кира встала.

— Прямо сейчас.

— Потерпите, — сказал доктор, жестом предлагая Кире сесть обратно, но девушка осталась стоять. — Я хочу помочь, но мы должны быть осторожны...

— В чем нужно быть осторожными?

— Здесь, в заповеднике, существует хрупкое равновесие, — сказал он. — Я помогу вам, но должен сделать это, не нарушая баланса.