Fox in the Screen (СИ)

— Эй, лисье отродье, — позвал он. Саяра резко обернулась, и монах прижал к ее лбу раскрытую ладонь, крепко прижав.

Небеса пронзил дикий вопль множества голосов, а потом все вновь затихло.

Дождь шел медленно, не прекращаясь.

Комментарий к Глава 15

1 Часть истории спасения кота рассказывается в драббле “Венок из паучьих лилий”. На самом деле Сакура спасла зверька три раза: первый раз в детстве, второй в подростковом возрасте, а третий уже в двадцатилетнем.

========== Глава 16 ==========

Сакура проснулась от света закатного солнца, предательски бьющего в глаза даже сквозь кожу плотно закрытых век. Высокое небо встретило ее переливом цветов из лазурного в пурпурный. Слышался шум моря, чувствовался запах, отдающий солью на языке, смешанный со сладковатым запахом цветущих деревьев и чего-то совсем старого, ветхого. Сакура, полежав недолго на спине, приподнялась и села, оглядевшись. Действительно, море, только смотрит она на него с вершины скалы, на которой буйным цветом распустилась вишня. Неподалеку находились высокие, поросшие зеленым мхом ступени и ветхий храм с двумя статуями у входы. Некогда красные колонны потеряли вид.

— Где я? — Сакура была не особо уверенна, что ей хоть кто-то ответит, но ответ все же прозвучал.

— Там, где должна быть, — голос был до боли знакомый.

Сакура увидела почти на самом краю утеса мужчину, облаченного в черное кимоно, за поясом находился меч с красивой резной рукоятью. Мужчина повернулся к девушке, и у нее резко перехватило дыхание. Это был тот самый жнец, которого она когда-то видела на рыночной площади во время патруля. Тот самый жнец, который, как две капли воды, был похож на родного отца Сакуры.

— Нет, полагаю, я не Куран-сама, хотя и сильно на него похож. И да, я жнец.

— Я вас уже видела, — ответила Сакура, поднимаясь на ноги. На ней не было слоя из грязи и крови. И ран тоже не обнаружилось.

— А я думал, первым делом прозвучит вопрос, умерла ты, или нет, — сказал жнец.

— Ответ слишком очевиден, — сказала Сакура, подходя ближе. Меча при ней тоже не было.

Вдалеке виднелись уходящие в море киты. Их могучие хвосты поднимались над волнами и вновь исчезали под водой.

— Ты видела, как умирают киты? — почему-то спросил жнец.

— Лишь однажды. Когда отец брал меня…

— В его последнее путешествие к морю. Да, тогда он еще мог ходить.

— Откуда вы… Впрочем, не важно, — отмахнулась Сакура, нахмурившись.

— Я обязан о тебе все знать, — все-таки ответил жнец. — Меня приставили к тебе с первого дня, как, будучи маленькой девочкой, ты умудрилась избежать смерти в доме убитых родителей.

— Вы точно тот, за кого себя выдаете? Правда жнец, а не Хидеки Куран? — спросила Сакура. В ее глазах читалось подозрение вперемешку с надеждой. Жнец улыбнулся печально.

— Полагаю, что нет, — он посмотрел на свою ладонь. — Твой отец, как тот кит, уходящий в море, умер там же и стал частью единого, погребенный в толщах воды и отдавший свои воспоминания океану. Я всего лишь новая форма жизни, которая эти воспоминания взяла, чтобы следить за той, что нарушила естественный порядок, и раз за разом продолжает это делать.

— Так вот почему от меня несло смертью за версту, — усмехнулась Куран. — Потому что за мной по пятам ходил жнец.

— Извиняться за это я не буду, — сказал мужчина.

— Но теперь-то естественный порядок вещей восстановлен. Я, наконец, мертва, — она еще раз огляделась. — Только не могу понять, куда меня определили: в ад или в рай.

— Посмотри вниз, Сакура, — сказал жнец.

Та скептически хмыкнула, но все же подошла к самому краю обрыва. Ничего хуже уже быть не может — она жила в аду, она в аду и проснулась, другой участи не ожидая. А это так, переходный рубеж, место, в котором кроется подвох. Или ее персональное чистилище, подобно тому, как человек в пустыми видит источник воды, но никогда к нему не доберется.

Однако ужаснуться увиденному все же пришлось. Там, в самом низу, будто бы в котле, находились десятки людей. Вода бурлила красным, а множество рук и уродливой формы масса тянулись к стоящим над обрывом жнецу и Сакуре.

— Значит, ад, — Куран не удивилась такому раскладу вещей.

— Это души тех, кого ты убила до того, как встать на путь истинный, — сказал жнец. — И они ждут тебя. Только есть одна загвоздка.

— Какая? — спросила Сакура.

— Душ спасенных и убитых теперь поровну, поэтому пока рано…

— Рано что? — Куран неотрывно смотрела вниз, когда почувствовала толчок в спину и ощущение уходящей из-под ног земли. Она полетела с обрыва, навстречу тянувшимся к небу рукам.

…Сакура подскочила резко, но тут же схватилась за раненный бок и упала спиной на футон. Раны жгло дикой болью. Взгляд уткнулся в потолок. В обычный деревянный потолок. Пахло лекарственными травами и чистыми бинтами, а еще жасминовым чаем.

— Очнулась, — голос принадлежал Оките, сидевшему у стены напротив.

— Окита-сан, — Сакура вновь попыталась сесть, но уже медленнее. Получилось с трудом.

— Тебе нельзя вставать. Чиррута-сенсей едва достал тебя с того света, не порть такую тонкую работу, — заметил Соджи. — Что же ты не сказала, что у тебя такие интересные знакомые?