Фортуна в лохмотьях

Наталья Сергеевна замолчала, сняла шляпку, в руке мелькнул, невесть откуда появившейся, кружевной платочек, которым она вытерла лоб и взмокший под прической-гулей затылок.

-Ну и что? – не выдержала паузы Оля, - что с вами случилось-то? Наказание какое Господь послал? Или знамение?

- Нет, ничего, и, Слава Богу, все живы - здоровы. Работаем, Женечку растим.

- Ну, как же, - напомнила Лида, - вы же рассказывали историю своего воцерковления.

- Да, да, - будто  опомнилась Наталья, - мне казалось, и так понятно. Только вдумайтесь, я убила человека. Молодую, красивую, талантливую, влюбленную и счастливую девушку. Убила и не почувствовала ничего, кроме облегчения. Словно клопа раздавила. И прозрела не сразу, а постепенно. Вы что же не видите? Я отвратительное чудовище. И самое отвратительное во мне, что до сих пор не чувствую ни сожаления, ни жалости к своей жертве, а только радость, что удалось избежать наказания. А вы, девочки? Вы даже не слишком удивились моему рассказу, не отшатнулись от меня. Не странно ли? Я же глубоко презираю себя, и даже подумывала о самоубийстве. Но никогда не была материалисткой, и не уверена, что оно решит проблему, а не усугубит. Скажите теперь, куда мне деваться, кто сможет избавить меня от меня самой? Только Бог.

- Только Бог! - в один голос подтвердили подруги, пристыженные обвинением в жестокосердии, и попытались придать своим разрумянившимся от любопытства лицам скорбное выражение.