Форс-ажурные обстоятельства

– Вот чумовая особа! – с чувством заявил довольный Димка и покосился на меня. – Ничего, если я тебя чуть раньше высажу? Пару остановок на трамвае доедешь. Хотел еще за масляным фильтром заскочить.

– Да скачи себе на здоровье.

Свою опрометчивость я поняла только тогда, когда трамвай, на который мне даже повезло сесть, вместо положенных остановок прокатил пассажиров от силы метров десять, после чего встал. Десять минут протянулись в тоскливом ожидании переломного момента. Уж очень не хотелось верить в неудачу. Так редко удается занять свободное место! Хотя проблем с ними уже не было. Вагон пустел на глазах. Пришлось вылезать следом за всеми.

Потоптавшись в числе других пассажиров рядом с открытыми дверями трамвая в надежде, что неисправность все-таки вот-вот будет устранена, послушалась голоса разума, не своего. Мой был в растерянности. Просто какой-то молодой человек предложил другу двигаться вперед по заданному маршруту короткими перебежками от одной остановки до другой. Все равно иного попутного транспорта нет. Пока они приходили к консенсусу, я воплотила предложенную идею в жизнь и рысью понеслась к следующей остановке. К своей, пятой по счету, уже не рысила, а еле плелась, проклиная все масляные фильтры на свете.

Еще в приемной услышала назойливые звонки телефонов, надрывавшихся в моем кабинете. Да секретарша добавила «масла в огонь» сообщением, что шеф меня обыскался и лучше в ближайшие пять минут на глаза ему не попадаться, ибо я в данный момент нахожусь «где-то на территории».

Прошмыгнув в кабинет, успела схватить трубку самого настырного телефона и на другом конце провода услышала знакомый Наташкин голос:

– Ну где тебя носит?! Почему мобильник отключен? Я уже все ваше руководство достала! Жди, сейчас тебя шеф придет доставать. Мне пришлось отпроситься с работы, утром звонил…

Связь оборвалась. Я осторожно вернула трубку на место, надеясь, что подруга немедленно перезвонит. Но перезвонил внутренний аппарат. Мне невольно пришлось отстранить трубку от уха – так орал Макс!

– Ефимова, где тебя носит? Почему мобильный отключен? Твоя приятельница меня уже достала! Я искренне благодарен ей за помощь в усмирении тещи, но весь лечебный эффект от временного отсутствия источника повышенной опасности в моей семье быстро сойдет на «нет», если твоя Наталья будет доставать меня подобными звонками.

– Макс, отдохни! Она что-нибудь просила мне передать?

– Да! Что придушит тебя собственными руками. Заметь, я даже не стал спрашивать, за что. Так хотелось побыстрее прервать ее ангельское сопрано. Как у взбесившегося павлина. Постарайся, пожалуйста, до этого момента уточнить сальдо и решить вопрос с неотложными платежами. Все, как сговорились, звонят и денег просят.

– Ты давно менял масляный фильтр?

– Давно, а что?

– Оно и понятно, – вздохнула я, отсоединилась и вытащила из сумки мобильник. Ну так и есть! Зарядить зарядила, а включить не удосужилась!

Набрав Наташкин номер, убедилась, что он заблокирован. Связаться с ней по городскому тоже не удалось. Суматошная Полинка долго возмущалась тем, что у нее самой полно неотложных дел, на которые не хватило субботы и воскресенья, тем не менее она не отпрашивается с работы по понедельникам, успев только переступить порог рабочего кабинета.

– У нее что-то случилось? – попыталась я хоть как-то установить истину.

– Не знаю, насколько это касается ее лично. Какой-то чужой дядя какой-то вообще незнакомой тети якобы позвонил ей и сказал, что умер в неизвестном направлении. Как мне показалось, утонул.

– ???

– Ира, ты меня слушаешь?

– Да.

– В общем, даже заведующая ничего не поняла, сказала: «Идите, Наталья Николаевна, с миром. С ним и назад приходите». Кстати, Наталья тебе тоже звонила.

– Я в курсе. Обещала придушить. Спасибо, Полиночка. Если объявится…

– Передам, что у нее руки коротки! Ну пока!

Перед глазами встало бледное лицо бородача, спокойное и равнодушное к суете этого мира. Душу резанули невыносимая жалость и огромное чувство вины в его преждевременной смерти. Как легко уверовали, что он «здоров как бык». Мысленно я прикрыла лицо Арсения белой простыней, стало немного легче. Всего на пару секунд, ибо я подумала о маленьком Стасике.

– Ирина Александровна, вам плохо?

– Очень, – прошептала я, открывая крепко зажмуренные глаза. – Последние минуты…

Договорить то, что они у меня выдались очень жуткие, я не успела. Бухгалтер Вероника Васильевна сердобольно прижала руки с кипой документов к полной груди и тихо села на пол. Донельзя напуганная столь сильным проявлением сочувствия, я кое-как выбралась из кресла и на непослушных ногах деревянной походкой направилась к ней с мыслью о том, что становлюсь просто опасной для окружающих.

Стоя перед Вероникой Васильевной на коленях, я умоляла ее очнуться и пыталась угостить водой из графина, напрочь забыв про существование более удобной стеклянной тары – стакана. К счастью, она довольно быстро пришла в себя. Подозреваю, что именно графин привел ее в чувство. Тихо и отчетливо женщина посоветовала мне никогда не пользоваться водой из него. Уборщица не меняет ее месяцами.