Форпост

- Ага, - кивал Серегин. – Мне надо было с блаженной улыбкой на устах идти в каталажку на пожизненное… Такие у вас правила?

- Но вы хотя бы не совершали над офицерами какое-то иное насилие?

- Это – в каком смысле? – ухмыльнулся Серегин.

- Оставьте ваши гнусные шутки! – взвизгнул куратор. – Может, вы причинили им дополнительный физический вред, сопряженный с увечьями, например, или…

- Мы расстались, как джентльмены после дуэли, - сказал Серегин. – Неужели вы думаете, что я – садист?

- Вот же на мою голову… - Вздохнул куратор беспомощно, по-бабьи.

- А… кто виноват? Кто подобрал для внедрения этого паразита Леонида? – без сочувствия к собеседнику вопросил Серегин.

Эту ремарку расстроенный шеф оставил без внимания. Поджав губы сурово, молвил:

- Мы позаботимся о вашей безопасности и о трудоустройстве. От любых контактов с вашими прежними знакомыми, в том числе – с родителями, пока воздержитесь. Вам удалось привезти из Америки хоть какие-то деньги?

- Какие там деньги… - грустно молвил Олег.

- М-да. Придется озаботиться. На сей момент могу предложить лишь кофе с пирожком.

- И это – здорово! – последовал благодарный отзыв.

- Черт знает что, черт знает, что…

КИРЬЯН КИЗЬЯКОВ. 20-й ВЕК. 70-тые ГОДЫ.

Он уже восьмой год работал директором совхоза, не представляя себе иной жизни, да и не желая ничего иного. Работал взахлеб, чувствуя себя бесповоротно вросшим в ту земле, к которой его привела судьба. У него была тяжкая, без продыха работа, от него зависели сотни людей, на нем висел план урожая, зарплаты, горючее, техника, строительство, и едва ли он справился с громадой взваленного на него хозяйства, если бы в советниках не был директор прежний, по здоровью ушедший на пенсию и - самоотверженные ветераны-единомышленники, некогда ставившие эту агропромышленную махину на ноги.