Форпост

Убрав со стола посуду и, спрятав свои вещи и одежду Федора на чердаке, Коряга приказал лезть туда и товарищу, объяснив такие действия возможным появлением в доме милицейских ищеек. Тон его при этом отдавал толикой явной мстительности.

Ворочаясь на жестком соломенном матраце под шиферной крышей, Федор услышал напоследок значительное и грозное, относящееся к нему и к Вере:

- Ну… смотри, Федя!

Милиция действительно появилась под утро, но, застав в доме одинокую художницу за мольбертом, быстренько и разочарованно ретировалась.

Субботним вечером компания принялась за сборы. Боевой арсенал был внушителен: автомат, «наган» и обрез охотничьего ружья с дюжиной патронов.

Утром, сойдя с крыльца, Федор оглянулся на дом, удовлетворенно осознав, что тот всем своим видом свидетельствовал о своих жителях, как о людях, не собиравшихся покоряться судьбе. Со стен исчезли пятна мха, на входной двери сияли латунью новые петли, двор был выметен, что говорило о наличии у обитателей дома надежд на будущее.

Вскоре они катили в маленьком рейсовом автобусе по тихим провинциальным улицам с уютными палисадниками. Федор смотрел на мирные пейзажи, видя перед собой утраченный им мир. Он казался ему таким заманчивым и прекрасным…

Сфотографировшись на документы в местном ателье, вручили карточки Коряге, челноком метнувшемуся к знакомым ему умельцам по изготовлению паспортов и вскоре вернувшемуся.

С сумками на плечах прошли в лесопарк, окружавший ресторан, где в укромной чащобке, затаились до времени, еще раз примерив маски, сделанные из обрезков капроновых чулок и снарядив оружие. Коряга облачился в легкий плащ, укрыв под ним автомат. Его примеру последовала Вера, забросив ремень обреза на плечо.

Федор тем временем отправился на разведку. День выдался ветреный, при входе парк, на высоких мачтах, развевались флаги и вымпелы.

Народу в ресторане было битком. Стены его были расписаны успокаивающими пасторальными пейзажами, - пошлыми и аляповатыми, и Федор, невольно припомнив выдержанные тона красок и точность письма Веры, лишь снисходительно усмехнулся здешней наивной мазне.

Главный вход соседствовал с небольшой верандой, внутри, в нише боковой стены виднелась дверь аварийного выхода, кухня, как обычно, располагалась в глубине. Кабинет директора был в шаге от барной стойки и вскоре оттуда вышел лысый армянин с надменной физиономией, отдал распоряжение официанткам и ушел обратно. Он выглядел излишне сурово и явно напускал на себя значительность.