Формула преступления

Молодой человек, представленный как Алоизий, кузен Филиппа Филипповича, не проявил и тени интереса. А вот Настасья Мироновна Начкина, наоборот, была чрезвычайно рада такому знакомству и захотела расспросить о приисках поподробнее. Видя, что дело заварилось, Сундуков исчез. Родион же стал лихорадочно вспоминать детали золотодобычи. Из памяти всплыли дикие степи Забайкалья, «где золото роют в горах». На этом эрудиция иссякла. Оставалось, как тому бродяге из песни, проклинать судьбу. Но такие порывы не к лицу золотопромышленнику.

— Вы, наверно, человек состоятельный? — мечтательно спросила тетушка.

— Не очень, миллиона два накопил, да и только, — ответил Родион, лихорадочно пытаясь вспомнить, что же там делали в степях с проклятым золотом. Но этого не потребовалось. Настасью Мироновну словно сковородкой огрели по затылку. Она выпучила глаза:

— Два миллиона?! И такой молодой?! Вот, Алоизий, бери пример с…

— Родион Георгиевич…

— Бери с него пример! А то видали сыночка моего — двадцать пять лет, а ума нет. Так теперь уж и не будет. Разве только женить… А у вас жена и детишки уже имеются?

— Не люблю я детей. Мерзкие, сопливые, кричат, вечно под ногами путаются. Деньги на них тратить. Не люблю…

— Вот как? Ну что ж, ваше право… Как же с Филиппушкой подружились?

— Не друг он мне. Денег должен. Приехал должок получать. Трудно компаньон с деньгами расстается, силой приходится вынимать.

Настасья Мироновна заговорщицки подмигнула и поманила пальчиком. Приблизившись, Родион ощутил сквозь духи неубиенный запах старости.

— Племянничек мой еще тот кровопийца, — прошептали ему в ухо. — Так вы с него три шкуры сдерите. Не жалейте. И слову его не верьте: обманет. Но это тс-сс…

— Да и сынок у него неприятный, — в тон ответил Ванзаров. — Какой-то дохлый, так бы и прихлопнул.

— За грехи это Филиппа… Слабенький он. Сама его не люблю. Но что делать, надо на поклон ездить. Такая беда. Средств у нас с сыночком никаких нет. Вот сундуковскими подачками и перебиваемся…

Начкина опять подмигнула. А быть может, глаз дернулся. Словно заключив договор с юным миллионером, она поднялась и с трудом, поддерживаемая сынком, отправилась наверх, переодеться к обеду.

Родион же отправился на поиски новых жертв. Они попались на мраморной лестнице. Веселый господин, приветливо замахав, крикнул:

— Родион Георгиевич, можно вас на пару слов?

Наверняка Сундуков уже оповестил о золотых рудниках Маньчжурии. Родственник оказался так расторопен, что представился сам — племянником Сундукова Семеном Кряковым — и не забыл познакомить с женой, запросто названной Дусей. От Семена исходили волны дружеского расположения. Вот только бегающие глазки и острые морщинки на лбу указывали, что господин не так прост. Скорее всего, живет за счет Сундукова, за что его же тихо ненавидит. Не служит, играет в карты — заметно по движению пальцев. Источает патоку, продаст и предаст за грош. Жена его… «Мгновенный портрет» выдал диагноз: точное отражение мужа. Внешне довольна жизнью, но случись что — горло перегрызет за деньги. И мужем тоже не поперхнется.

Семен стал выспрашивать, какое счастье занесло такого приятного господина в этот дом. Родион не скрыл, что не друг и не новый родственник, а почти враг, то есть беспощадный кредитор. Супруги переглянулись и молча пришли к согласию.

— Хотите совет, по-дружески, но под большим секретом? — интимно понизил голос Кряков.

Ванзаров был не прочь.

— Дядюшку надо брать за горло… — костистые пальчики показали, как беспощадно надо душить, — и не отпускать, пока не сдастся. Рвите его на части, загоните в угол, разотрите в порошок. Тогда добьетесь своего. Мы на вашей стороне. Только я вам ничего не говорил.

Благодарности Родион не выразил, но всем видом показал, что уж душить умеет.

— Никогда мне Сундуков не нравился, не доверяю ему, — добавил он мрачно. — Да и дети у него неприятные. Так бы пнул под зад. Особенно мальчишку. Избалованный негодник.

Блестя глазами преданной псины, Семен схватил ладонь золотопромышленника, стал трясти, приговаривая «как его понимает!». И спросил:

— У вас правда миллионы?

— Всего два…

— Милости просим к нам! — выпалила Дуся. — Мы тут поблизости дачку снимаем. Будем сердечно рады. У нас, конечно, по-простому, но угостим на славу. И много чего расскажем… Правда, Сёма?

Муж всячески поддержал приглашение, на этом и расстались. Супруги отправились в комнату готовиться к обеду, а Родиону потребовался глоток воздуха. Уж больно густая любовь сварилась в этом семействе.

Он двинулся протоптанным маршрутом. От наблюдения забора и статуй отвлек блеск под ногами. Приглядевшись, Родион заметил в траве что-то металлическое, оказавшееся серебряной крышечкой солонки из чистого хрусталя. Внутри пересыпались кристаллики. Вероятно, кто-то из слуг обронил. Выпасть солонке неоткуда. Наверху жилые комнаты, внизу широкий холл. Сунув находку в карман, Ванзаров сделал круг и наткнулся на изящную даму, курившую на свежем воздухе.