Фонтан

Как он и ожидал, Рудак выбежал из своего кабинета спустя полтора часа, нервно оглядываясь по сторонам.

Со всей присущей ему начальственной строгостью он по привычке напал на сторожа Кузьмича, отчитав того за постоянные пьянки, и порекомендовал последнему присматривать себе новое место работы.

Дело оставалось за малым.

Взяв телефон Анжелики, Колосов включил его и быстро напечатал Рудаку сообщение:

«Котя, я хочу увидеть твою выставку, ты мне обещал. Жди сюрприз от меня сегодня у тебя в кабинете в одиннадцать часов вечера. Твоя зая».

После отправки сообщения он вновь отключил мобильный телефон.

Пусть подумает, что она с ним заигрывает.

С этим повезло, персонаж попался подходящий.

Анжелика и вправду могла выкинуть всё что угодно, например, преподнести сюрприз любой формы и вида. Рудак это знал, хоть иногда и старался перевоспитать её на свой лад, но всё равно продолжал исполнять любые капризы своей отрады. Именно поэтому он продолжал игру по её сценарию.

Оставалось дождаться вечера. Рудак будет злиться на Анжелику. Он будет обзывать её тупой стервой. Но, так и не дозвонившись в очередной раз и отреагировав на её сообщение с присущей ему природной осторожностью, он мгновенно отправится обратно в музей, где его будет ждать самый настоящий сюрприз.

Сидя в любимом кожаном кресле своего начальника, Колосов курил одну из его элитных кубинских сигар, стряхивая пепел под ноги, прямо на его любимый персидский ковёр.

В эту секунду он начал ощущать прилив свежих сил.

Всё шло по плану. Копия Рудака была спрятана в шкафу, настоящий же примерно через два часа должен будет приехать в музей.

Кузьмич, по его подсчётам, после второй бутылки водки должен был уже уснуть на своей сторожевой кушетке, как всегда с включённым на полную громкость старым телевизором «Восход».

Колосов впервые за долгое время ощутил своё величие. От сегодняшней ночи многое зависело.

Губы слегка онемели.

Это было что-то наподобие улыбки…

Как же давно он не улыбался.

Колосов убрал сигару на край пепельницы и, положив ноги на стол, незаметно для себя закрыл веки.

* * *

— Ярик, ну проснись же, сколько уже можно притворяться?!

— Ну что за ерунда? Стоит только немного вздремнуть, а тебя уже прямо нацистскими методами будят, — недовольно бурчал Колосов себе под нос, по-прежнему лёжа на спине с закрытыми глазами.

— Любимый, ну ты же обещал… Неужели, ты уже всё забыл? Мы сегодня едем знакомить тебя с моими родителями, давно уже пора.

Открыв сначала один, а затем и второй глаз, он высматривает силуэт, отбегающий от кровати к двери.

Он видит практически полностью обнажённую юную девушку с длинными светлыми волосами и с открытой сумкой, переброшенной через плечо. Она перепрыгивает через горы белья, лежащие на полу с прошлого вечера. С ещё сонными, но уже обеспокоенными глазами она пытается отыскать какие-то документы.

— Неужели утро? — спросил Колосов и широко раскрыл рот, чтобы зевнуть.

Зажмурив глаза, и улыбнувшись непонятно чему, как будто специально, он задавал один за другим провокационные вопросы:

— Слушай, Мандаринка, а может, перенесём встречу на следующую неделю? — Потягиваясь на раздвижном диване и протирая глаза, Колосов подкидывает ей своё предложение, которое кажется ему заманчивым.

Подняв изумленно брови, она отвечает с возмущением:

— Ярик, ты что, прикалываешься?! Я готовила тебя к этой встрече целых полгода, и тем более мы уже трижды её откладывали, нет, больше не пойду на уступки. Вставай, или я сейчас же пойду в ванную комнату, и догадайся, что произойдёт? Кто-то из нас станет мокрым.

— Прости, любимая, но в мою голову почему-то лезут только пошлые мысли, даже и не знаю, отчего это. — Говоря, Колосов начинает тихонько смеяться.

Как же она прекрасна — вот о чём он думает, наблюдая за ней.

Колосов не может отвести от неё свой взгляд.

Она вдруг подходит к его торчащим из-под одеяла ногам. Хитро улыбаясь, достаёт из открытой сумки щетку для волос и начинает ей крутить из стороны в сторону. После этого, приняв строгий вид, она, прислонив щетку к губам, ехидным голосом говорит:

— Сегодня мы находимся в гостях у величайшего лентяя современности — у самого Ярослава Колосова. Наконец-то наступил этот долгожданный момент, когда мы сможем взять интервью у такой выдающейся личности. Ой, а это, видимо, его величайшие ноги, которые так редко помогали нашей знаменитости на его нелёгком поприще. Что ж, спросим сначала их, — произнося эти, казалось бы, шутливые слова, она начала подносить щетку к его стопам.

— Мандаринка, не смей! Ты знаешь, как я боюсь щекотки.

— Если через пять секунд ты не встанешь с постели, защекочу, клянусь тебе. — Она пыталась говорить с серьёзной интонацией, но у неё это, как всегда, выходило ужасно, так как улыбка не сходила с лица.

Колосов убрал ступни под одеяло и с невинным наигранным взглядом посмотрел на возлюбленную.

— Маринка, вот скажи, в кого ты такая жестокая? В маму или папу?

— Пять, четыре…

— Вы же меня заклюёте. Неужели? Даже небритого и взъерошенного?

— Не переживай, заклюём и такого, ты вкусненький. Три, два, один…

— Маринка! Не надо!