Фонарщик

Надо было иметь очень черствое сердце, чтобы обижать Эмилию, всегда такую кроткую и деликатную. Да и случай для этого представлялся нечасто: вследствие своей слепоты она всегда держалась несколько отстраненно. Кроме того, и Гертруда не допустила бы ни малейшей дерзости по отношению к Эмилии.

Таким образом, приходилось действовать исподтишка.

Мистера Грэма не было дома: его вызвали по делам в Нью-Йорк. Присутствие супруга обычно сдерживало миссис Грэм, прекрасно знавшую, как нежно и глубоко он любит свою дочь и как важны для него покой и комфорт Эмилии. Его любовь, его внимание к дочери, а также преданность, которую проявляли по отношению к ней все обитатели дома, постепенно стали для миссис Грэм предметом острой зависти. Она ждала только повода, чтобы начать свои действия против бедной падчерицы.

Незадолго перед возвращением мужа миссис Грэм сидела вдвоем с Изабеллой; они старались убить долгие часы жаркого дня тем, что сплетничали обо всех своих знакомых. В это время принесли письмо от мистера Грэма. Пробежав его наскоро глазами, миссис Грэм обрадованно воскликнула:

— Хорошие вести для нас, дитя мое!

И она прочла вслух:

«Скучное дело, вызвавшее меня, почти закончено, и исход его очень благоприятен для моих планов и желаний. Я не вижу теперь никаких помех для нашего путешествия в Европу, которое может быть назначено на вторую половину будущего месяца; поэтому девицам следует начать готовиться. Передайте Эмилии, чтобы она не жалела расходов на себя и Гертруду».

— Он так говорит о мисс Флинт, — с насмешкой сказала Изабелла, — как будто она принадлежит к его семье. Я не вижу большого удовольствия в путешествии по Европе со слепой девицей и этой ее несносной компаньонкой; не понимаю, почему мистер Грэм вздумал тащить их с собой.

— Я с удовольствием оставила бы их дома, — поддержала ее миссис Грэм, — это было бы хорошим наказанием для Гертруды. Но оставить Эмилию! Грэм скорее поедет без правой руки.

— Уж если я когда-нибудь выйду замуж, то уж точно не за вдовца со слепой дочерью, да еще такой, которую все обожают и которой все прислуживают!

— Прислуживать ей дело Гертруды, на то ее и держат…

— В том-то и беда! Слепой нужна прислуга, а у нее в прислугах такая, видите ли, важная особа, которая отбивает у ваших племянниц женихов и ссорит их между собой!

— Что же я могу с этим поделать, Белла? Не могу же я ее прогнать.

— А вы бы рассказали об этом мистеру Грэму.

— Конечно, — задумчиво промолвила миссис Грэм, — надо будет рассказать ему о ее выходках. Муж очень удивится, что мистер Брюс перестал у нас бывать. Он думал, что это будет недурная партия для Китти.

В этот момент Изабеллу позвали в гостиную — к ней кто-то пришел, а тетка осталась одна, и мысли ее были не слишком благоприятны для Гертруды.

В то время как Белла спускалась в гостиную, стараясь придать своему лицу самое приятное выражение, чтобы принять гостей, которых на самом деле ей вовсе не хотелось видеть, Гертруда поднималась по черной лестнице из кухни, неся в руках белое батистовое платье и целый ворох только что выглаженных вышитых воротничков и манжет. Лицо ее покраснело; она казалась очень усталой. Придя к себе в комнату, она положила белье на кровать и села у окна. Тут в полуоткрытую дверь заглянула миссис Прим и, увидев Гертруду в таком состоянии, замерла от удивления. А затем, взглянув на кровать, воскликнула с негодованием:

— Что я вижу, мисс Гертруда! Да ведь вы сами все это гладили!

Гертруда улыбнулась, но ничего не ответила.

— Ну нет! Это уже слишком! — воскликнула добрая женщина. — Вы работали в раскаленной кухне, в самую жару, тогда как мы все отдыхали! Я уверена, что если бы мисс Эмилия знала об этом, она ни за что в жизни не надела бы белого платья!

— Едва ли его можно надеть, — сказала Гертруда. — Я не умею гладить, и мне это было очень трудно.

— Наоборот, оно превосходно выглажено, мисс Гертруда. Но зачем же вы делаете работу Бригиты?

— У нее всегда так много дел, — Гертруда уклонилась от прямого ответа, — а мне не мешает немного поучиться. Это никогда не лишнее, миссис Прим.

— Но не в такое же пекло, как сегодня! И вообще я должна сказать, времена сильно изменились, если родная дочь мистера Грэма, которая всегда была первой в доме, теперь не имеет права на услуги из-за того, что есть кое-кто поважнее! Бригите надо бы быть поумнее и не слушать этих выскочек, когда ей говорят — как вчера миссис Грэм, — чтобы она оставила это тряпье, потому что есть дела посерьезнее. Наша Кэти так никогда не поступила бы. Но я не буду я, если не расскажу мисс Эмилии, что теперь в доме делается. Если ее любимые платья нельзя стирать дома, да и ваши, кстати, тоже, — что ж, придется отдавать их на сторону. Денег на это хватит, и пусть они лучше тратятся на настоящих барышень! Но я не могу видеть это безобразие! Сейчас же пойду и расскажу мисс Эмилии.