Фонарщик

Старший конторщик, который присутствовал при этом разговоре, нашел, что Вилли слишком сухо поблагодарил хозяина. Но мистер Клинтон следил за выражением лица мальчика и понял, что тот просто не смог выразить свою признательность словами.

И ему припомнилось то далекое время, когда он сам пришел в Бостон искать работу, чтобы содержать свою мать. С тех пор прошло больше двадцати лет; старушка мать давно в могиле; на его лице пролегли морщины — следы трудов и забот, но как живо припомнилось ему то восторженное письмо, которое он послал матери, чтобы порадовать ее известием: после долгих неудач он наконец нашел место. Нет, он не счел Вилли неблагодарным. И недаром пробудились в нем эти далекие воспоминания!..

Ничто не сравнится с восторгом доброй миссис Салливан, когда она услышала эту чудесную новость. Мистер Купер и Герти радовались, но каждый по-своему: усталые глаза старика горели необычным для него огнем надежды, а девочка, как маленькая сестра, гордилась тем, что другие тоже оценили достоинства ее брата. Дядя Труман, похлопывая мальчика по плечу, приговаривал:

— Вот видишь, мистер Вилли, нечего было падать духом! Я ведь не раз говорил дедушке, что дело скоро опять пойдет на лад!

Кто рассказал мистеру Клинтону о Вилли, так и осталось неизвестным. Миссис Салливан перебрала всех своих знакомых, думала то на одного, то на другого, но так ничего и не решила.

Пришлось согласиться с Герти, что Вилли помог Санта-Клаус.

Глава XV Ангел-хранитель

— Посмотри, Белла, — говорила одна молоденькая девушка другой, — вон опять та девочка, которую мы встречаем каждый день по дороге в школу. Мне она очень нравится. Посмотри, как она ласково говорит с этим старичком.

— Но, Китти, ты всегда любуешься тем, что все находят безобразным.

— Безобразным? — рассердилась Китти. — Наоборот, по-моему, она прелестна! Посмотри, когда они поравняются с нами, какой у нее кроткий взгляд, когда она говорит со стариком. Хотела бы я знать, что с ним. Как его рука дрожит! Та самая, которую поддерживает девушка…

— У нее очень красивые глаза, это правда, — согласилась Белла, — но в ней нет ничего особенного. И чего это она все время гуляет по улице с этим стариком; он едва-едва ходит, а ей солнце светит прямо в лицо. Я ни за что не стала бы так прогуливаться!

— О, Белла! — воскликнула Китти. — Как можно так говорить! Мне так жаль старичка!..

— Ну, — возразила Белла, — если начать всех жалеть, так больше ничего и делать не останется! Смотри, вот идет Вилли Салливан, папин конторщик. Я остановлю его и заговорю!..

Но Вилли шел очень быстро. Поравнявшись с девушками, он вежливо поклонился.

— С добрым утром, мисс Изабелла, мисс Китти, — поздоровался он и, прежде чем они успели произнести хоть слово, был уже далеко.

— Смотри, Белла, — заметила Китти, обернувшись, — он догнал старика и мою девочку. Смотри, смотри, он взял старика под руку, и они пошли втроем. Странно!..

— Ничего странного, просто, наверное, он с ними знаком. Пойдем скорей, а то опоздаем на урок.

Нетрудно угадать, что этот старик с девочкой были не кто иные, как Труман Флинт с Герти. Но теперь роли переменились: бедная, покинутая сиротка, которой он заменил и отца, и мать, стала его опорой и утешением.

У дядюшки Трумана случился удар, и он больше не может ходить один. Если он не гуляет под руку с Герти, то целыми днями сидит в своем кресле. Прошло почти пять лет с тех пор, как он взял к себе девочку; едва она успела подрасти и окрепнуть, как пришел ее черед поддерживать старика. С утра до ночи ходила она за ним, занималась хозяйством; Герти работала без устали и действительно сделалась отрадой его немощной старости, его последних дней…

Случилось это два месяца тому назад. Правда, уже раньше здоровье Трумана пошатнулось; он прихварывал, но мог еще работать. Но однажды утром Герти вошла к нему и очень удивилась, что он еще не встал. Она подошла к постели, заговорила с ним, но Труман не отвечал. В ужасе она кинулась к миссис Салливан.

Пришел доктор и сказал, что это паралич. Некоторое время боялись, что Труман не встанет. Однако он стал понемногу поправляться; к нему вернулась речь, и недели через две он уже мог с помощью Герти вставать.

Доктор советовал ему как можно больше двигаться. Поэтому каждое утро в хорошую погоду, пока еще не было жарко, Герти отправлялась с ним на прогулку. Заодно она обычно покупала все, что ей было нужно для хозяйства, чтобы потом не выходить и не оставлять Трумана одного.

В это утро Вилли догнал их и проводил до лавки, где Герти покупала провизию. Усадив Трумана, он отправился в свою контору, а Герти подошла к прилавку, чтобы взять, что нужно к обеду. Она отложила кусок мяса и только мельком взглянула на овощи: надо было быть экономной; нечего и думать о зеленом горошке, который так любил Труман.

— Сколько стоит мясо? — спросила она у мясника.

Сумма, которую он назвал, была так мала, что Герти показалось, будто он увидел содержимое ее кошелька и прочел ее мысли.