Фонарь и Эмбер

— Я расскажу, при чем тут она! — продолжил Монро. — Все эти века ты использовал ее, — он указал на высшую ведьму. — Ты звал ее Лорен Локетт, но это даже не ее имя. Тебе плевать на нее. Даже после всего, что она отдала тебе. В этот миг ты думаешь, как украсть юную ведьму и заставить ее выйти за тебя, чтобы ты смог убрать старую жену.

Эмбер охнула и посмотрела на бедную ведьму. Ее тонкие сморщенные губы растянулись в улыбке, но не для обмана, что удивило Эмбер, ведь ведьма послала Дева за ней. Но улыбка была утомленной, полной доброты и тепла.

Кот задел ноги Эмбер, мяукая, прошел к высшей ведьме, провел когтями по песку у ее ног. Он повернулся на бок и заурчал.

— Зачем вы искали меня? — спросила Эмбер у ведьмы, но ответил лорд Иного мира, решив, что она говорит с ним.

— Монро прав. Она стареет, — холодно сказал мужчина Эмбер. — У нее почти не осталось сил хранить меня молодым, тем более, питать Иной мир. А моему народу это нужно. Как только ты станешь пополнять запасы ведьминого света, все наладится, и я исполню чары, что соединят нас на всю жизнь. Мы заберем остатки ее энергии, и она умрет, как и хотела все эти годы.

Ведьма приблизилась и коснулась щеки Эмбер.

— Я так долго ждала встречи с тобой, — сказала она. Эмбер ощущала гул угасающей силы женщины под пальцами. Волны печали и усталости проникали под ее кожу. — Ты такая красивая, — сказала женщина.

Монро нахмурился в смятении, глядя на высшую ведьму и Эмбер.

— Она милая, — отметил лорд Иного мира, думая, что его жена теряла остатки рассудка. — Но это не важно. Отдай ее, Монро. Или хочешь доставить проблемы?

— О, проблемы нет, — сказал доктор. — Все идет по плану. Егор, поверни рубильник на уровень один, включай прибор. Нам пока этого хватит.

Машина загудела. Лорд Иного мира тут же задрожал, его кожа порозовела, а потом лицо стало багровым. Его глаза закатились, он вытянул руки и откинул голову.

— Это честь для вас, — насмехался доктор. — Ваша смерть будет первой из многих.

— Но я думала, вы не хотели убивать иномирцев! — закричала Эмбер.

Доктор фыркнул.

— Он не иномирец. Он — человек, и его продленное существование стоило жизней многих иномирцев. Думаешь, почему он хотел запретить людям приходить? Он видел себя выше остальных. Ведьмы видели правду о нем, но его не вышло остановить, — Фаррагут рассмеялся. — Люди, забредшие в Иной мир, добыча, помнишь, Мелихор? Думаю, пока твоему закону сработать против тебя.

Эмбер в ужасе смотрела, как душа мужчины покидает тело и появляется перед ней. Только тогда тело расслабилось. Оно стояло, неподвижное и безжизненное, глаза еще были открыты.

ГЛАВА 41

Кромешник

Рун шагнул к высшей ведьме, предложил руку.

«Наконец-то! — думал он. — Готово. Лорда Иного мира нет».

Доктор Фаррагут вытащил нож из сапога, прошел к телу и плюнул к его ногам, пока призрак смотрел на него.

— Я годами был твоим рабом. Связанным нашим соглашением. Только когда ты создал прибор судного дня, я смог понять, как освободиться от сделки.

— Не понимаю, — сказала Эмбер. — Что за сделка? Как человек мог управлять вами, когда никто из нас не смог вас остановить?

— Ты спрашивала раньше, что я, — он повернулся к Эмбер и улыбнулся. — Я — кромешник. Единственный из своего рода. Этот мужчина — раньше он был мужчиной — обманул меня. Теперь я отомщу, — доктор Фаррагут пронзил сердце лорда Иного мира. — Прощай, Мелихор, — сказал он. — И не возвращайся.

Тело рухнуло на песок, открытые глаза не мигали, кровь лилась из раны. Призрак, парящий в воздухе, закричал, рвал волосы, пока доктор смеялся до слез.

— К-кромешник? — сказал Рун. — Вы… были моим создателем? — Рун не знал этого? Что он был экспериментом доктора, как его бедный слуга-невидимка? Рун сглотнул. Он мог манипулировать остальными, но одолеть самого кромешника? Мужчина мог без усилий вырвать его душу. Он нервно теребил серьгу.

— Да, — рассеянно ответил доктор, склоняясь и вытаскивая нож. — Это было приятно, — он вытер слезы. Он добавил призраку. — Ирония в том, что я не держу зла на людей. Но я все эти годы жил как твой раб, и мое злое сердце стало черным и мстительным. Теперь я уничтожу всех людей, в этом виноват ты, Мелихор. Хоть ты и не будешь плакать по людям. Тебе плевать на них.

— Вы отомстили, — сказала Эмбер. — Можно прекратить. Можно все отпустить.

— Прекратить? — кромешник повернулся к ней, она отпрянула от искры дикой силы в его глазах. — Это не прекратить. Уже нет. Мелихор давным-давно мог остановить это. У него было много шансов. Он заключил сделку с дьяволом, и меня отправили забрать его душу. Многие понимали, что выхода нет, и уходили тихо. Не Мелихор. Он согласился пойти со мной, но печалился, что оставит вдову, что убирала его дом бесплатно. У меня было мягкое сердце касательно женщин — особенно вдов — и я стал монетой, чтобы он смог заплатить ей. Она купила хлеб, и я вернулся к нему, чтобы мы ушли. Когда я изменил облик, он сложил меня в кошелек, пропитанный порошком оникса. Он много лет держал меня в плену. А потом начал стареть и решил использовать меня для сохранения жизни.