FNaF: Into the pit

Когда она подошла к столику красавиц, в животе у нее образовался узел. Должно быть, они решили, что сегодня день джинсов, потому что все они были одеты в симпатичные узкие джинсы с облегающими верхушками цвета драгоценных камней и соответствующие скользящие парусиновые туфли.

Сара села на противоположном конце стола, достаточно далеко, чтобы не показаться навязчивой, но достаточно близко, чтобы они могли включить ее в разговор, если захотят.

Она подождала несколько минут, ожидая, что кто-нибудь из них скажет ей уйти, но никто этого не сделал. Она почувствовала облегчение и надежду, но потом поняла, что никто из них даже не заметил ее. Они просто продолжали свой разговор, как будто она была невидимой.

– Она этого не говорила

– Ох, она так сказала!

– Нет!

– Да!

– И что же он ответил?

Сара перекладывала салат на тарелке и пыталась следить за разговором, но понятия не имела, о ком они говорят, и уж точно не собиралась их спрашивать. Возможно, они даже не услышат ее. Если они Сару не видят, то, скорее всего, и не слышат. Она чувствовала себя призраком.

Сара взяла свой поднос и направилась к мусорке, отчаянно желая выбраться из кафетерия, отчаянно желая выбраться из всей школы, в самом деле.

Однако осталось еще два урока, которые надо вытерпеть – скучные социальные занятия и глупая математика. Потерявшись в своих мыслях, она врезалась в высокого парня, вываливав остатки своего салата на его хрустящую белую рубашку.

Сара посмотрела в голубые, как океан, глаза Мэйсона Блэра, самого идеального парня в школе, который, как она всегда надеялась, мог заметить ее.

– Эй, смотри, куда идешь, – сказал он, снимая кусочек огурца со своей дорогой дизайнерской рубашки. Покрытый винегретом овощ оставил идеальный маслянистый круг в середине его груди.

– Извини, – пискнула она, затем бросила остатки из тарелки в мусорное ведро и выбежала из кафетерия.

Какой кошмар! Она хотела, чтобы Мейсон заметил ее, но не так. Не так, как уродливую, неуклюжую девушку с поврежденными, вьющимися каштановыми волосами, придававшую новый смысл словам “бросила салат”. Ну почему у нее всё должно было пойти не так? Красавицы никогда не делали ничего глупого или неуклюжего, никогда не унижались перед симпатичным мальчиком. Их красота была подобна броне, защищающей от жизненной боли и смущения.

Когда учебный день наконец подошел к концу, Сара решила пройтись до дома пешком. Учитывая, как прошел ее день, она не считала, что должна рисковать снова оказаться с большой группой детей.

Это было бы первым шагом к катастрофе. Она шла одна, говоря себе, что с таким же успехом могла бы привыкнуть к одиночеству. Она всегда будет одна. Сара прошла мимо «Brown Cow», киоска с мороженым, куда красавицы ходили со своими парнями после школы. Смеясь, они сидели вместе за столиками, делясь молочными коктейлями или мороженым. И конечно же, красавицы могли съесть столько мороженого, сколько захотят, не прибавив унции. Жизнь была так несправедлива.

Чтобы добраться до своего дома, Саре пришлось пройти мимо мусоропровода. Это уродливое пространство грязи, заполненное разрушенными трупами автомобилей. Здесь были разбитые пикапы, раздавленные внедорожники и автомобили, которые превратились в ржавые кучи хлама

Она была уверена что никто из красавиц не проходил мимо столь отвратительного места по дороге домой.

Даже несмотря на то, что свалка была ужасной – или, может быть, потому, что Сара была такой ужасной, она не могла смотреть на помойку, когда проходила мимо. Она была похожа на проезжающего мимо водителя, глазеющего на аварию у обочины дороги.

Ближайшая к забору машина определенно вписывалась в категорию “куча хлама”. Это был один из тех больших старых седанов, на которых до сих пор ездят только очень пожилые люди, такие машины мама Сары называла сухопутными яхтами. Эта яхта знавала и лучшие времена. Когда-то он был светло-голубым, но теперь стал в основном ржаво-оранжево-коричневым. В некоторых местах ржавчина проела весь металл, а кузов машины был настолько изношен, что казалось, будто на него напала разъяренная толпа с бейсбольными битами в руках.

И тут она увидела руку.

Из багажника машины торчала тонкая, изящная рука, маленькая белая ладошка с растопыренными пальцами, словно махала приветствуя. Или махала прося помощи, как будто кто-то тонет.

Сара сгорела от любопытства. К чему была привязана эта рука? Ворота свалки были не заперты. Никто, казалось, не смотрел на нее. Оглядевшись по сторонам, дабы убедиться, что поблизости никого нет, она вошла на свалку.

Она подошла к старому седану и дотронулась до «его» руки, а потом и до самой ладони. На ощупь рука была металлическая. Сара нашла ручку багажника и потянула ее, но рычаг не поддавался. Машина была настолько помята и потрепана, что багажник больше не открывался и не закрывался должным образом.