Флот решает всё (СИ)

Что до третьего из этой великолепной троицы, Вениамина Остелецкого — то он отправился на Чёрное море, где сперва служил морским артиллеристом и принял деятельное участие в Балканской кампании. Когда же османская Империя вынуждена была заключить мир с Россией, уступив ей Константинополь и европейские вилайеты, и турки послали эскадру, чтобы отогнать вчерашних своих союзников, англичан, англичан от Александрии — принял бой уже под османским флагом, приняв командование одним из захваченных у англичан боевых кораблей. Вместе с другими русскими моряками, составившими экипаж «трофея», он пустил на дно один из лучших броненосцев британской эскадры, и на этом его служба при орудиях и механизмах, под корабельной бронёй, на палубах, выложенных досками из белого тикового дерева — нормальная служба многообещающего морского офицера, сулящая в дальней перспективе адмиральские орлы и командование эскадрой — неожиданно завершилась. Зато началась другая глава в карьере Вениамина Остелецкого — волею судеб, а так же некоего графа Юлдашева он оказался втянут в игры секретных служб, схватился с опытнейшим британским агентом Бёртоном — и с тех пор всё, что связано с его службой неизменно было покрыто плотной завесой тайны. Например — головоломная операция, которую Венечка (не без помощи двух своих друзей, Серёжи Казанкова и «Гревочки») провернул недавно в Южной Америке. Сейчас он состоял в доверенных помощниках всё того же графа Юлдашева, возглавляющего недавно созданный департамент разведки при Морском министерстве — и именно в этом качестве беседовал со своим патроном в Адмиралтействе. И собирался продолжить разговор в менее формальной обстановке, в одном из лучших ресторанов Санкт-Петербурга.

Санкт-Петербург,

Набережная Мойки,

Ресторан «Донон».

Назначенный главной военно-морской разведки, выделенной после войны в отдельное ведомство в рамках Морского министерства, граф Юлдашев предпринял в своей организации решительные реформы практически во всех областях. Одной их таких перемен стали еженедельные совещания в Морском министерстве на котором, кроме самого министра, присутствовали так же высокие чины из флотского командования — их состав менялся в зависимости от рассматриваемых вопросов. Доклады на таких совещаниях делал не столько сам Юлдашев, сколько его сотрудники — старательно пестуемые графом специалисты по анализу разведданных, к числу которых с некоторых пор относился и Венечка Остелецкий.

Вернувшись из Южной Америки и получив долгожданное повышение (правда, пришлось сменить флотское звание на соответствующий ему офицерский чин по Адмиралтейству), молодой человек ожидал, что ему и дальше придётся заниматься подготовкой «морских пластунов», при необходимости выполняя с ними очередные головоломные задания Юлдашева. Но к собственному удивлению, Остелецкий «пришвартовался» за письменным столом — в новом департаменте свежеиспечённому капитан-лейтенанту выделили персональный кабинет, и отныне работа его стала заключаться в анализе огромной горы сведений. Сведения эти поступали из самых разных источников, по большей части, не имеющих никакого отношения к тайным агентам, вроде иностранной прессы и докладов военно-морских атташе в посольствах разных стран.

Поначалу Венечка изо всех сил сопротивлялся новому назначению, не желая, по его собственному выражению, становиться «коллежским советником по Адмиралтейству». Однако же, Юлдашев, разглядевший в молодом человеке иные таланты, помимо умения проворачивать тайные операции, слушать ничего не хотел. И — неожиданно Остелецкий втянулся в новую работу, увлёкся процессом выстраивания из горы заметок, докладных записок, сухих статистических сводок прогнозов, которые, к его удивлению, нередко сбывались. Но даже когда этого не происходило, проделанная работа не пропадала зря — один из важнейших уроков, вынесенных из работы на новом месте стало то, что анализ собственных ошибок порой может оказаться полезнее, чем изучение самых достоверных разведданных.