Флот решает всё (СИ)

«…Главной целью, которой столь упорно добивался теперь авантюрист, стала аудиенция у цесаревича, атамана всех казачьих войск. Однако тут нашла коса на камень — все попытки проникнуть к наследнику престола терпели неудачу. Ашинов начал терять терпение — в ход пошли безграмотно составленные письма от некоего мифического „войскового круга вольных казаков“, собирающегося в полнейшей тайне, где-то в Малой Азии. Авторы этих писем призывали „вольного атамана“ наплевать на затею с переселением на Черноморское побережье — „не нужны мы Белому Царю, так и пёс с ним, как-нибудь обойдёмся!“, — и вместе с ними покинуть владения персов и османов, перебравшись в Африку, в страну православного чернокожего владыки, абиссинского негуса Иоанна.. Здесь же содержалось упоминание о якобы состоявшемся визите посланца французских властей в Алжире, предлагавшем „вольным казакам“ щедро хорошо оплачиваемую службу в африканских владениях Третьей Республики. Француза якобы послали подальше — „казаки не наёмники, да ещё и у лягушатников, коих наши предки бивали“, — однако намёк был очевиден: Ашинов пытался запугать своих оппонентов тем, что „вольных казаков“ могут переманить на иностранную службу, что никак не пойдёт на пользу Российской Империи…»

Ещё в Морском корпусе, изучая на уроках географии карты Африки, раскрашенные в цвета разных колониальных держав (по большей части, английские и французские, но и бельгийские, португальские, испанские) — Венечка Остелецкий испытывал недоумение, даже некоторую досаду: а отчего среди этой пестроты вовсе нет российских цветов? Подобные эмоции, несомненно, возникали у образованных молодых людей, гимназистов, реалистов, кадетов и студентов во всех уголках Российской империи — так что нельзя не признать, что авантюрист Ашинов сделал безошибочный выбор, намечая место для своей будущей «станицы». Не только деньги, собранные петербургскими, московскими и нижегородскими благотворителями, не только интересы государства, но и могучая сила, заключённая в воображении и душевном порыве этих сотен, тысяч искренних, полных энтузиазма юношей — вот что вполне могло превратить авантюрную затею' вольного атамана' в реальность.

Остелецкий отодвинул бювар и снова уставился в окно. Так — то оно так, кто бы спорил, но всё же неплохо было бы подкрепить прожект Ашинова и энтузиазм юных россиян чем-то более существенным. Но время для этого ещё придёт, а пока следовало продолжить знакомиться с личностью вольного атамана. И не только его, как выяснилось — правы, правы французы, с их сакраментальным «Cherchez la femme». Женщину следует искать даже в такой истории — а может быть, как раз и именно в такой…