Флинн в пролете

— По-моему, нет, но я отдам их на экспертизу. — Вновь он улыбнулся. — Я вспомнил, как мы как-то обедали в Гааге. Не помню, что еще мы заказывали, но нам точно приносили гору сосисок. — Он убрал деньги в карман. — А в чем дело, Флинн?

— Какое дело?

— Вам не было нужды обращаться в Особый отдел, чтобы проверить подлинность нескольких купюр.

— А, вы об этом. Я все равно ехал в Вашингтон. Мне надо кое с кем встретиться в Пентагоне.

— Нет уж, — покачал головой Сэнки. — Свой урок я выучил восемнадцать лет тому назад. Вас абсолютно не волнует, фальшивые эти сто семьдесят долларов или нет.

— Так и не волнует?

— Абсолютно.

— Возможно. — Флинн поднялся. Ни к кофе, ни к рогаликам оба не притронулись. — Загадочные происходят в Америке события.

— Могу себе представить, — кивнул Сэнки.

— Значительные суммы денег внезапно появились в самых неожиданных местах.

— Значительные суммы?

— Порядка четырехсот миллионов долларов.

Сэнки встал:

— Купюры проверят, Флинн. Где мне вас найти?

— Отель «Дорланд». Надеюсь пробыть там до завтрашнего утра.

— Хорошо.

— Сообщение оставьте у портье. С номерами там какая-то путаница. Я не знаю, в каком буду.

— Неужели? Разве такое возможно?

— Как видите.

Сэнки открыл Флинну дверь.

— Я бы очень хотел понять вас, Флинн. Да и вам неплохо бы понять меня.

— Конечно. Такие же мысли часто посещают и меня.

Глава 20

— Я повторял все это уже раз двадцать, мистер Флинн.

Подтянутого, без единой жиринки майора Уильяма Колдера Флинн нашел в спортивном зале Пентагона, где тот разминался с тяжестями. Принял его предложение провести часок в сауне.

Компанию им составлял только сухой пар.

Флинн улыбнулся:

— Как военный человек, майор, вы привыкли к повторениям.

Лицо Колдера напоминало каменную маску: никому не дано лицезреть истинных чувств военного, разве что другим военным.

— Мне приказано отвечать на ваши вопросы, мистер Флинн. Я на них отвечу. И лишь говорю, что мне все это обрыдло.

— Почему так?

Майор скривился, словно ему ради обеспечения национальной безопасности приказали съесть живую змею.

— У нас был хороший отдел. Крепкая команда. И все разлетелось вдребезги.

— Вы говорите про Отдел авиационной разведки 11 В.

Лицо майора дернулось: ему не понравилось, что Флинн знает внутренние обозначения структурных подразделений Пентагона, тем более занимающихся разведкой.

— И работали мы хорошо, — добавил майор.

— Чем конкретно вы занимались в то время?

Взгляд майора затуманился.

— Вы знаете, что вам разрешено отвечать на все мои вопросы.

Чуть раньше Флинн получил всю необходимую информацию от специальной группы, которую создали в Пентагоне для расследования этого происшествия.

— Мы вели постоянный контроль за авиационными подразделениями по обе стороны советско-китайской границы.

— Очень ответственная работа, — покивал Флинн. — Хотя события на той самой границе редко привлекают пристальное внимание общественности. Майор, может, в тот момент там происходило что-то экстраординарное и именно оттуда тянется ниточка…

— Что-то я вас не понимаю.

— Как по-вашему, накануне того печального для вашего отдела происшествия на советско-китайской границе жизнь не выхлестнулась из привычного русла?

— Войска по обе стороны границы находятся в постоянном движении. Словно идет беспрерывный тренировочный матч. Первые переводят батальон на тысячу двести километров к северу, вторые — два батальона на две тысячи километров к югу. Первые перебрасывают на юг целую дивизию. И так далее.

— И что все это означает?

— Война нервов. Учения как для войск, так и для штабистов.

— Как вы это воспринимаете?

— Просто. Русские играют в шахматы, китайцы — в маджонг.

— Дорогие игры.

— Они затянулись на годы.

— То есть вы говорите, что ничего необычного тогда не происходило?

— Почему вы спрашиваете, мистер Флинн?

— Элементарно, майор. Если выводится из строя ваш отдел, вполне разумно задаться вопросом: может, кому-то не хочется, чтобы вы что-то увидели?

— А. — Майор разглядывал свои стоящие на полу ноги. Должно быть, сравнивал, одного ли они размера. — Нет, ничего экстраординарного не происходило. Насколько мне известно. — Он вскинул глаза на Флинна, просиял. — Обе стороны повторяли одни и те же маневры с периодичностью в восемнадцать месяцев. Мы еще гадали, а известно ли им об этом.

Улыбнулся и Флинн:

— Может, вам стоило позвонить им и рассказать об этом? Чтобы они зря не гоняли людей.

— Может, и стоило.

Флинн полотенцем стер пот со спины.

— И в один прекрасный день, субботним утром, вы выходите из дома, насвистывая веселую мелодию, с клюшками для гольфа, и обнаруживаете на переднем сиденье большой конверт из плотной бумаги, а в нем — сто тысяч долларов.

— Совершенно верно.

— В тот вечер вы автомобиль не заперли?

— Нет. Мы с Бетти вернулись с вечеринки поздно. Наверное, я забыл запереть дверцы.

— Рядом были другие автомобили? Я хочу сказать, вы оставили свой на стоянке?

— Нет. Под навесом у нашего дома. В Александрии.

— И что вы сделали?

— Вернулся в дом и позвонил майору Уиллиджеру.

— Кто такой майор Уиллиджер?