Флибустьерское море

Маракайбо насчитывал приблизительно тысяч шесть жителей, Гибралтар – около трех тысяч. В ту эпоху и в той части света это были заметные города. Там были построены церкви, монастыри, лазареты.

То, что в этом районе не нашли золота, оказалось благодеянием для туземного населения. По берегам озера Маракайбо в домах на сваях обитали миролюбивые индейцы. Их не коснулись массовые репрессии, как в иных местах, где пришельцы огнем и мечом выпытывали местонахождение «тайных золотых кладов». Здешние индейцы привозили на рынок в город рыбу, дичь и дары леса.

Однажды майским утром 1667 года испанцы Маракайбо увидели, что по глади лагуны скользит множество индейских пирог, гребцы которых бешено работают веслами. Через минуту по городу разнеслась весть: у входа в лагуну стоит пиратская флотилия, а на Голубином острове высадился десант.

Огромная лагуна, которую пираты именовали бухтой, а местные жители называли озером, сообщается с морем узкой горловиной; у входа в нее расположены два островка, Вихия и Паломас – Сторожевой и Голубиный. На Голубином было построено укрепление – форт Барра с шестнадцатью орудиями крупного калибра. Индейцы рассказали об армаде разбойников: семь кораблей, два из которых походили на галионы; на мачте одного из них поднят флаг, не похожий на испанский.

Вопреки распространенному мнению «веселый Роджер» – черный флаг с черепом и костями – поднимали не все флибустьеры, а лишь англичане, и то в самом конце пиратской эпопеи. Мы не знаем, под каким флагом ходили французские флибустьеры. Весьма вероятно, что они поднимали штандарт кого-либо из своих знаменитых предводителей, если только у них не было в запасе набора флагов, предназначенных для обмана будущих жертв. Самый большой корабль, описанный озерными индейцами, видимо, шел под личным флагом Жан-Франсуа Но по прозвищу Олоне. Но для испанцев из Маракайбо это не имело особого значения: для них было важно, что пираты – французы или англичане – напали на форт Барра. Укрепление на Голубином острове было единственной защитой. Что станет с городом, если форт падет?

Новые сведения поступили незадолго до полудня. Комендант форта безуспешно пытался остановить первую волну высадившихся пиратов. Часть гарнизона была уничтожена, и теперь бои шли у редутов.

В порту Маракайбо поднялась обычная суматоха, сопровождающая, с небольшими вариациями, все попытки эвакуироваться морем при подходе вражеского войска. Люди отчаянно разрываются между желанием вовремя убежать и стремлением захватить с собой как можно больше добра. Пункт, куда направлялись беглецы из Маракайбо, мог быть только один – Гибралтар, укрепленный порт с внушительным гарнизоном.

Хотя рабы (в количестве двух-трех тысяч) являли собой солидную долю имущества, владельцы не озаботились их судьбой; им просто посоветовали бежать и прятаться в лесу. Полагаю, что и рабы предпочли этот вариант переправе через лагуну на перегруженных сверх всякой меры судах.

В конечном счете в Гибралтар было эвакуировано около тысячи семей. Подробности этой операции нигде не фигурируют, но, по косвенным данным, она прошла более или менее благополучно. В городе остались лишь прикованные к постели больные, немощные старики и фаталисты, смирившиеся с судьбой, а также рабы, которым, собственно, нечего было опасаться пиратов, поскольку они были неимущими.

Эти оставшиеся в городе люди и стали свидетелями того, как на следующее утро в лагуне появились большие паруса: форт сдался. Корабли, несущие смерть и разорение, медленно и торжественно плыли по глади неглубокого озера, словно завораживая будущие жертвы, перед тем как кинуться на них, а в действительности просто потому, что в тот день было полное безветрие.

Не дойдя примерно трети мили до берега, пираты отдали якоря. Чуть погодя грохнули их пушки, суда заволокло облако черного дыма, а в городе обрушились и загорелись дома.

Негры-рабы и индейцы, не уходившие из любопытства далеко от порта, увидали, как пираты спустили шлюпки и двинулись к берегу. Но и эти оставшиеся зрители разбежались, когда со шлюпок захлопали выстрелы атакующих. Новый залп бортовых орудий потряс округу, и в оставленном городе вспыхнули новые пожары. Бомбардировка продолжалась до тех пор, пока шлюпки не уткнулись в берег.

Ни одной белой женщины, только черные рабы да горстка индейцев! Насмерть перепуганные туземцы, вобрав головы в плечи, лишь тычут пальцем в направлении лагуны – туда, на юг, за озеро, ушли все, золото и деньги увезли с собой. Нет-нет, не спрятали – увезли! Негры упрямо показывали на лагуну. Бесполезно было бить их и замахиваться саблями – они дружно твердили одно и то же.

Ну а выпить и закусить найдется, тысячу чертей им в душу? Это – пожалуйста. Склады ломились от товара, в домах было полно пищи, погреба набиты бутылками и бочонками. Райская перемена после целого месяца голодухи и протухшей воды.