Флибустьер

— Не собираешься перейти к нему на службу? — осведомился я.

— Да вот думаю. Он предлагает мне стать командиром милиции всех южных районов, — ответил Мишель де Граммон. — Что-то мне в последнее время не везет на море, весь в долгах. Хочу захватить Кампече, а потом подумаю. Если не повезет, пойду на службу к маркизу, а если повезет… Присоединишься ко мне?

— Не могу, — отказался я. — Ты человек вольный, сегодня здесь, завтра там, а я в Нанте живу, меня найти легко. Так что мне ссориться с властью чревато.

— Был я в Нанте. Скучный город, — сказал он.

— С тобой трудно не согласиться, — произнес я. — Поэтому и плаваю сюда. Заодно богатею.

— И сильно разбогател? — с нотками пренебрежения молвил Мишель де Граммон.

— Не очень, но на виконство хватило, — небрежно ответил я.

— Ты — виконт?! — промычал набитым ртом флибустьерский капитан, подавился недожеванным куском мяса и закашлялся.

Его слуга — такой же низкорослый и крепкий, с тупым крестьянским лицом — привычно постучал хозяину по спине.

— Виконт де Донж, — проинформировал я. — К моему возвращению должны закончить ремонт усадьбы, так что, будешь в Нанте, заходи в гости.

— Обязательно, — прохрипел он и вытер пот с покрасневшего лица, а потом прочистил горло и выругался: — Якорь мне в глотку и сто чертей в задницу! Я столько лет граблю испанцев, а даже маленькой плантации не имею!

— Зато никто не проиграл в карты так много, как ты, — утешил его.

— Это да, — сразу успокоившись, согласился Мишель де Граммон. — В плохой день спускал столько, что на пару сеньорий хватило бы. Ничего, вот захвачу Кампече и куплю большую плантацию! — закончил он на оптимистичной ноте.

Игрок — это неизлечимо, Кампече не поможет.

На следующее утро гукер «Отважный» исчез с рейда. Никто не знал, куда отправилось это судно. Больше всех не знал губернатор, которого я навестил ближе к обеду.

— И ты не знаешь, куда он делся? — первым делом спросил меня губернатор маркиз Пьер-Поль де Кюсси.

Это был плотный высокий мужчина под пятьдесят с обрюзгшим лицом, которое украшали усы и бородка-эспаньолка, почему-то не казавшиеся старомодными. Может быть, потому, что без них лицо маркиза было бы совсем невнятным и незапоминающимся. Зато одет он был по последней парижской моде, как ее представляли себе в Нанте и других провинциальных городах. Красный жюстокор был вышит золотыми нитками в виде виноградной лозы с листьями, белая рубаха и жабо были шелковыми, а кюлоты — из черного бархата, застегнутые на золотые пуговицы под коленями сбоку. Красные чулки имели набитый рисунок в виде роз. Темно-коричневые туфли украшали большие квадратные пряжки у подъема, изготовленные из металла, похожего на золото, и украшенные пятью жемчужинами каждая. Губернатор не курил, а нюхал табак, который доставал из золотой табакерки, украшенной так обильно жемчужинами, что металл почти не было видно. Нюхнув и чихнув, он вытирал нос батистовым платком, который потом засовывал в правый прорезной карман жюстокора, закрытый большим клапаном, на котором был вышит виноградный лист.

— Он звал меня в поход на Кампече, но я отказался. Один он туда вряд ли пойдет, слишком мало людей, — ответил я.

— Правильно сделал, что отказался! — похвалил губернатор, зачерпнул из табакерки тремя пальцами табака, зарядил сперва в левую ноздрю, потом в правую, шмыгнул носом, потом сморщился так, что усы подпрыгнули чуть ли не на лоб, и чихнул громко и разбрасывая в разные стороны сопли и табак, после чего вытер носовым платком выпавшие из ноздрей капли. — Значит, Мишель де Граммон в Кампече собрался?

— Да, и обещал добычу не хуже, чем мы взяли в Веракрусе, — сказал я.

— Ты тоже был в Веракрусе?! — произнес маркиз Пьер-Поль де Кюсси таким тоном, словно это было для него новостью.

— Повезло, — ответил я.

— А в Кампече, действительно, добыча будет не хуже? — поинтересовался он.

— Не думаю, — ответил я. — Кампече меньше и ближе к Гаване, ценные грузы в нем надолго не задерживаются, а горожане наверняка беднее. Хотя, кто его знает?!

— Если добыча будет хуже, не стоит и нападать, обострять отношения с испанцами, — сделал вывод губернатор.

После нашего налета на Веракрус испанцы напали на приграничные французские плантации, ограбили и сожгли их, угнав рабов. Как ни странно, бравые буканьеры и флибустьеры так и не оказали нападающим достойного отпора, пересидели в джунглях. Да и зачем им погибать за чужое добро?!

— Где бы ты на его месте набрал людей для такого похода? — задал вопрос маркиз Пьер-Поль де Кюсси.

— В заливе Гоав. Там много буканьерских поселений, а лучших солдат здесь не найти, — ответил я. — Только для такого похода одного корабля мало.

— Четыре дня назад отсюда ушел неизвестно куда корабль Мишеля Андерсена, три дня назад — Мартина Бруажа, а позавчера — два баркаса без груза, — сообщил губернатор.

— Андерсен и Бруаж из эскадры Лорена де Граффа, с которым Мишель де Граммон на ножах, точнее, на шпагах, — возразил я.