Флибустьер

Дом я купил на второй линии от Луары, в престижном районе, трехэтажный, в высоту больше, чем в длину. Поскольку я — дворянин, на крыше установили флюгер с моим гербом — «розой ветров». Простолюдинам флюгер пока не полагается. На каждом этаже дома по три помещения. Есть небольшой дворик с конюшней и сеновалом над ней, дровней и курятником, где царствовал Гарик с новой подружкой, бесхозной полукровкой гончей, которая повстречалась нам на улице. Пришлось заполнить курятник, потому что в Нанте даже богатые люди предпочитали иметь собственных кур, а вот коров или свиней разрешалось иметь только бедноте. Молоко, коровье и козье, рано утром и вечером разносили молочницы, все, как одна, голосистые, спать не давали. Даже ослиное молоко предлагали, причем приводили ослицу и доили в тару покупателя. Родился миф, что ослиное молоко лечит от всей болезней, начиная с импотенции и заканчивая сифилисом, не учитывая, что наличие одной болезни избавляет от другой. Комнаты в доме обставили по желанию Мари-Луизы. Со стен содрали старую обивку и заменили новой, более ярких, веселых цветов. Мебель, ставшую изящнее и легче, теперь делали в основном из каштана, который легче обрабатывать. Ее тоже выбрала невеста. В столовой появился стол овальной формы по последней моде, дюжина стульев с мягкими сиденьями, и буфет. В гостиной — диван, три кресла, две табуреточки, намекавшие, что я должен сидеть у ног жены или она у моих, настенные часы с маятником и, как и в спальне, высокое, около метра, зеркало. В родительской спальне на третьем этаже были два шкафа и широкая кровать без балдахина, но с пологом из синего — цвета моего герба — шелка. В двух других спальнях, пока пустующих, кровати и шкафы были скромнее, а зеркала и вовсе отсутствовали. Пол теперь был паркетный. Мне разрешили выбрать обивку и мебель лишь для кабинета, который располагался на втором этаже, слева от столовой, а справа была гостиная. Я поставил в кабинете бюро — недавно вошедший в моду большой письменный стол с двумя тумбами, украшенными резьбой, мягкий стул, сервант для книг (да-да, серванты сейчас служили и для хранения книг) и диван. Кстати, кабинетом сейчас называется всего лишь шкафчик, изготовленный из ценных пород дерева, с множеством ящичков для хранения драгоценностей и прочих, так необходимых женщинам вещичек. На первом этаже была кухня и две комнаты для пяти слуг, отдельно для мужчин — повара, Кике и индейца Жака Буше — и женщин — горничной и уборщицы-прачки, Жак Буше до вечера выполнял любую работу, какую скажут, а потом сидел у горящего камина и пил вино или кальвадос. Он все еще отказывался носить какую-либо одежду, кроме штанов, но старался пореже выходить на свежий воздух, ставший довольно холодным, а если выходил, то закутывался в одеяло. По требованию Малу, старые его штаны были конфискованы и сожжены, а взамен получил новые, кожаные, чтобы не слишком быстро протерлись до дыр.

Свадьбы теперь стали сложнее и дороже. Свидетельство о браке стоило пять ливров. Столько же пришлось заплатить священнику, чтобы обручил у меня дома. Появились и новые приметы, о которых мне рассказал словоохотливый командир драгунского полка Батист де Буажурдан. По его совету, во время церемонии я, чтобы главенствовать в семье, встал коленом на подол платья невесты, которое швея принесла перед самой свадьбой (еще одна новая примета). Оно было красного цвета. Белый свадебный наряд пока не в моде у французов, в отличие от англичан. Мари-Луиза попыталась нейтрализовать мои действия, согнув палец, на который я должен был надеть кольцо, но я подождал, когда она, смутившись, разогнет. Замуж ей пока хотелось больше, чем главенствовать.