Флёр

— Как вам, однако, удалось в подобной обстановке стать такой доброй и отзывчивой? Петр тоже вполне нормальный человек.

— Девочкам всегда легче, чем мальчишкам, — беззаботно ответила Роза, но Флер видела ее насквозь. Она понимала, что Роза лукавит, что ей пришлось несладко, но испытания лишь закалили ее характер. — Петр был значительно моложе нас, совсем еще мальчиком, когда началась эта смута. В шестнадцать лет он потерял мать. У нее все равно не хватало для него свободного времени, что, конечно, при такой матери могло пойти ему только на пользу. В любом случае, он не так прост, как кажется. Очень легко недооценивать Петю, особенно когда рядом находится Сергей.

Флер не разобрала в ее словах предостережения. Она все думала о Кареве-старшем.

— Вчера вечером Петр сообщил… он считает, что Сергей собирается жениться на Людмиле, — с трудом вымолвила она. — Вы с ним согласны?

Роза, подумав, пожала плечами.

— Не знаю. Могу только сказать, что такое предположение меня не удивляет.

— Но ведь она такая юная, такая глупенькая девочка!

Роза скривилась.

— Отец Милочки очень богат. Он один из самых богатых людей в Санкт-Петербурге. А этого нельзя сбрасывать со счетов.

Флер шокировали ее слова.

— Но ему не нужно жениться на деньгах. У него все это… — Она безнадежно развела руками.

— Он в больших долгах, почти на грани разорения. Я говорю вам об этом по секрету. Петя еще ничего не знает. Последние пять лет дела у него идут из рук вон плохо, и это его все больше беспокоит. Женитьба на богатой наследнице может исправить положение.

— Но он ведь не обманет Полоцких?

— Для чего ему это? Разве подобные браки не заключаются в вашей стране? В обмен на состояние — так обычно делаются такие дела.

Флер покачала головой.

— Но ведь речь идет о Милочке! Надеюсь, вы не захотите обманывать наивную девочку, не правда ли?

— Обмануть? Кто же ее обманывает? Я наблюдала за Сергеем, когда он проводил время в ее компании. Да он — образец приличий.

— Разумеется, но все равно она в него влюблена. Или по крайней мере так считает.

На лице Розы появилось скептическое выражение.

— У меня сложилось несколько иное представление. Под ее внешне фривольными манерами скрывается, на мой взгляд, весьма здравомыслящая молодая женщина. Если ей хочется стать графиней, то ей хорошо известно, каким способом можно добиться своего. Она узнала, на что способна, с того дня, как выучилась считать. — Роза заглянула в глаза Флер. — В любом случае, это не мое дело. И не ваше. Никто из нас не имеет права вмешиваться.

— Конечно!

— Даже если мы попытаемся, это ни к чему хорошему не приведет, — не щадя ее чувств, продолжала Роза. — Поверьте, я знаю, о чем говорю. — Она, накрыв ладонью руку Флер, пожала ее. — Единственный человек, который страдает в данной ситуации, это, несомненно, вы, дорогая, и я беспокоюсь за вас.

На глазах Флер навернулись слезы.

— Не нужно обо мне беспокоиться, умоляю вас. Теперь, когда я все поняла, я знаю, как мне поступить.

Роза, улыбнувшись, отняла руку.

— Очень хорошо. Я рада, дорогая моя, мне не хотелось бы утратить вашу дружбу.

Флер улыбнулась.

— Мне тоже этого не хочется. Я очень ценю ваше расположение ко мне. Вы — настоящий друг, у меня таких, как вы, прежде не было.

Ей было невдомек, какой колючей у нее вышла улыбка, а Роза тем временем позволила ей перевести беседу на другую тему, они заговорили о чае, о завтраке, о прогулках верхом и других безделицах, исцеляющих душу. Роза в своей долгой трудной жизни немало узнала об уязвленной гордости и понимала, как важно сохранить выдержку. Чисто английский стиль сокрытия своих глубоких чувств не был изобретен Флер, но она была готова продолжать эту нехитрую игру сама с собой.

15

Графа Карева вызвали в Санкт-Петербург к царю, и его не было несколько дней. Он вернулся вместе с четой Полоцких. Флер не могла не заметить, как они выпадали из общей компании. Хотя сам Полоцкий вел себя уверенно, а Карев старался быть радушным хозяином, и несмотря на все старания Розы вовлечь мадам Полоцкую в оживленную беседу о домашних делах, супруги казались белыми воронами и светские молодые люди чувствовали себя неловко, находясь с ними в одной комнате.

Флер тем не менее радовалась встрече с ними и была неизменно предупредительна по отношению к мадам. Позже Полоцкий, уединившись с Флер, передал ей письмо, полученное от ее тетки. Он также рассказал ей о событиях, которые потребовали присутствия Карева в столице.

— Похоже, война с Турцией неизбежна, — сообщил он ей. — Не вижу возможности ее избежать. Наши войска вступили на территорию Дунайских княжеств, а турки никогда с этим не смирятся.

— Вступили? Для чего?

— Судя по всему, чтобы защитить их независимость от турецкой угрозы. Но вообще-то, это скорее угроза с нашей стороны, так как турки отказываются подписать составленный нами договор.

— Это имеет отношение к православным христианам, не так ли? — спросила Флер. — Граф Карев уже упоминал об этом. Однако он утверждает, что войны не хочет никто.

На лице Полоцкого появилось загадочное выражение.