Флавиан. Жизнь продолжается

И не надо поэтому нынешние паспорта в микроволновках прожаривать, как некоторые «ефимовцы» советуют, чтобы «размагнитить», только бесенят развлекать будете. Они и так над всей этой дурью, ими же через «Ефимов» запущенной, славно потешаются над поверившими в неё.

Услышав про микроволновку, все женщины повернулись в сторону Симы и, прикрыв рты ладошками, захихикали. Бедная Сима совсем смутилась.

— Ну, полно сестру во Христе смущать, сами-то не такие же, что ли? Одна взяла да поджарила, другие, как вижу, вообще брать побоялись. Так, что ли?

— Так, батюшка, простите, — смущённо закивали женщины.

— Бог вас простит! Что там у нас следующее, графа «личный код»? Алёша! А как там у нас с чайником?

— Второй раз остывает, отче! Наливать?

— Наливай, Алексей, и баранки из духовки достань, послужи сегодня за мать Серафиму!

— С удовольствием, отче!

Я расставил чашки, налил всем чаю, поставил миску с баранками, плошку с печеньем и конфетами, открыл банку с вареньем, разложил его по розеткам.

— Итак! — отхлебнув из чашки, продолжил Флавиан. — Личный код и что в нём плохого? А что означает слово «код», знаете?

— Ну, это инструмент такой, наверное, чем кодируют, или прибор… Так, батюшка?

— Нет, сестры, это не прибор и не инструмент… Алексей! Подай, пожалуйста, энциклопедию в зелёной обложке! Посмотрим:

«КОД — совокупность знаков (символов) и система правил, при помощи которых информация может быть представлена в виде, наиболее приспособленном для ее передачи, обработки и хранения (запоминания). Код применяются в телеграфии, вычислительной технике, военном деле и в др. областях науки и практики, где происходит обмен информацией между элементами системы».

Сложно написано? Сейчас упростим. У кого из вас квартира в подъезде с домофоном?

— У Симы, у Зои и у Тамары тоже.

— Хорошо. Сима, ты как в свой подъезд заходишь?

— Как? Вот ключик этот магнитный прикладываю к «пятачку» на домофоне, замок и открывается.

— А если ключа с собой нет?

— Тогда код набираю: 32…

— Чего-чего набираешь?

— Код…

— Какой код?

— Сперва номер квартиры — 32, потом — 0511 и кнопку с ключом, дверь пищит и открывается.

— А если первые цифры набрать 33?

— Это к Майоровым, что ли? Ничего не будет, у них там свой код, не 0511, а другой.

— Значит, 32-0511 — код только твоей квартиры?

— Да. Только моей.

— Ну и как ты думаешь, Сима, как грешнее в подъезд заходить, через «пятачок» или через код?

— Через… я не знаю…

— А кто знает, сестры? Ну, смелее!

— Батюшка, да, наверное, ни так ни так не грешно, это ж своя квартира! — решилась заговорить старшая.

— Как это — не грешно? А код?

— Ну а что — код? Набрала цифирки, дверь и открылась! Что ж тут грешного-то?

— Ничего. А что грешного, если паспортистка или чиновник какой-нибудь в пенсионном фонде, например, такие же «цифирки» наберёт и твоё личное дело на экране компьютера откроет? Раньше ему по шкафам и полкам лазить надо было, чтобы твою папку достать, а теперь при новой технике — только по клавишам постучать. И карту в поликлинике, и пенсионное дело, и другие наши документы теперь начинают в электронной форме хранить, для удобства. Что же тут грешного, а?

— Да вроде ничего…

— В том-то и дело, что ничего! По коду и междугородные телефонные разговоры соединяются, по коду товары на чеке в кассе пробиваются и т. д., и т. п. Куда ни глянь, везде, где электроника, там и код: система передачи и хранения информации. Номер телефона, считайте, тот же личный код, набрали и соединились с конкретным абонентом.

Не надо слов бояться. А то услышат слово КОД, и сразу мистический ужас, словно бес явился. У меня, давно уже, правда, бабушки в храме были две, так они тоже всё словами друг друга пугали. «Демонстрация» переводилась как «демонские страсти» (тут они, кстати, недалеко от истины были), «Собес» — «советский бес», даже, видя аварийную машину с будкой «Техпомощь», говорили: это ТЕХ помощь, и через левое плечо плевали. А десятирублёвыми купюрами с изображением злобного врага Церкви — Ленина, преспокойненько пользовались. И паспорта у всех были, кстати, «серпастые и молоткастые».

— Но в новых же паспортах шестёрки сатанинские, батюшка! — вновь заговорила старшая.

— Покажи, будь любезна, где тут эти шестёрки.

— Вот, смотрите, батюшка, видите по краю страницы? Вроде как орнамент с надписью Россия, а завиточки-то — прямо как шестёрки! Аж девять штук!

— Так ведь число шестьсот шестьдесят шесть только из трёх цифр состоит, а тут девять, да и кончики верхние в обратную сторону повёрнуты, не как у шестёрки?

— Отец Ефим сказал, что девять шестёрок, это — три раза по шестьсот шестьдесят шесть, для усугубления, а кончики обратно повёрнуты — чтоб не сразу православные догадались, что их через паспорта в сатанизм посвящают!

— Да! Как сейчас говорят — круто!

— И это ещё не всё, батюшка! — взволнованно заговорила прежде молчавшая чернявенькая Тамара. — Отца Ефима помощница, монашка такая благообразненькая, кассету видео нам оставила, там интервью со старцем-схимником, низеньким таким, без бороды…

— А! Мафусаильчик! Знаю, знаю его!