Флаг миноносца

- Вот что, Володя, - сказал Земсков, опять посмотрев на часы, - я не люблю разговоров о дружбе. Это - не солдатское дело. Я к тебе отношусь, как всегда, и ты ко мне тоже. Женщины здесь ни при чем. На этом закончим.

- Закончим, - кивнул Сомин. - Теперь о главном. Тебе надо вернуться в полковую разведку. Это нужно для полка. Ты обязан поговорить с Яновским. Или я сам к нему пойду.

- Не о чем говорить, Володя. Я при тебе сдал дела в дивизионе. Сегодня выхожу на задание, а сейчас надо бежать к капитану третьего ранга. Опоздаю.

Они быстро пошли по направлению к штабу. Сомину стало легко и хорошо:

- Значит, все в порядке, Андрей? Яновский тут. Этого пьяницу Дьякова прогнали. Ты - на своем месте. Скоро мы начнем наступать - все хорошо!

- Почти все, Володя. Самое главное - не терять свою верность. Это я понял в день возвращения в полк. А, честно говоря, было мне паршиво. Куда ни кинь - всюду клин.

У входа в штабной блиндаж Сомин вынул из кобуры пистолет:

- Вот твой парабеллум. Не пришлось мне из него стрелять, но знаешь, с ним я всегда чувствовал, будто ты рядом.

Земсков взял в руку тяжелый пистолет с длинной ручкой, поставленной слегка наискосок:

- Хороший парабел. Точный бой. Ты его оставь себе, Володя. Насовсем. Я взял в дивизионе "ТТ". Уже пристрелял.

Ночью Земсков ушел со своими разведчиками на передний край, а Сомин долго ворочался в землянке. Оба они думали друг о друге и о девушке, только не об одной, а о двух разных.

Утром началась артиллерийская подготовка, и уже некогда было думать ни о девушках, ни о чем другом, не имеющем прямого отношения к войне.

С наблюдательного пункта Земсков видел, как пошла в наступление дивизия пограничников. Залпы морского полка прокладывали ей путь. Линию немецкой обороны накануне прорвали на соседнем участке - у станицы Эриванской. Противник отходил по всему фронту. Кое-где оставались заслоны. Их глушили артиллерийским огнем, сметали атаками пехотных батальонов.

Дивизион Николаева шел вслед за наступающей пехотой. Вместе с дивизионом двигалась зенитно-противотанковая батарея Сомина. Машины вышли из узкой щели Шапарко и с ходу развернулись на равнине от широкой проселочной дороги, истерзанной сотнями колес, до берега реки Абин. Полковая разведка уже была здесь.

Земсков и Николаев сели на край разрушенного немецкого блиндажа. Мимо проходили подразделения пехоты. От одной из рот отделился курчавый капитан с автоматом на груди. Он подбежал к Земскову:

- Здорово, Андрей! Наступаем!

- Литинский! Ты как в воду глядел. Встретились же!

- И довольно скоро!

Грохот рвущихся авиабомб прервал их встречу. Литинский стиснул руку Земскова:

- Еще встретимся! Пока! - Он побежал к своим солдатам. Взметнувшаяся земля и дым заслонили его. Тонкобрюхие "юнкерсы" шли в пике. По ним открыли огонь четыре орудия младшего лейтенанта Сомина.

Когда воздушная атака была отбита, пехота двинулась вперед. Через ее голову Николаев дал залп по отступающему врагу.

Земсков со своими разведчиками шел пешком вместе с пехотой. У края широкой воронки, среди затоптанной прошлогодней травы, он увидел знакомую курчавую голову. Осколок попал Литинскому прямо в лицо. Земсков опустился на колени около убитого и поцеловал его в лоб, еще хранивший живое тепло. Потом он встал и огляделся вокруг. Санитары подбирали раненых. Новые пехотные роты спешили вслед за теми, что уже продвинулись вперед. По дороге, подымая каскады грязевых брызг, шел первый морской дивизион. На головной машине развевался Флаг миноносца. В кабине рядом с водителем сидел Яновский. Он увидел Земскова и махнул ему рукой.

Вслед за боевыми установками и машинами с боезапасом двигалась зенитно-противотанковая батарея. Сомин стоял на крыле, держась одной рукой за дверку кабины, подавшись всем корпусом вперед.

Грузовики с пехотой и тягачи, полевые орудия, полковые минометы, фургоны, радиостанции, снова грузовики с пехотой - все это двигалось по дороге в несколько рядов - сплошная человеческая река. Рядом бежала другая река - мутный, всклокоченный Абин. Обе реки катились прямо на север - к станице Абинской. Горы остались позади. Они подымались величественной синей грядой за спиной наступающей армии, а впереди лежал свободный простор равнины. Ворота в кубанские степи были открыты.

Г Л А В А  XI

"ГОЛУБАЯ ЛИНИЯ"

1. КУБАНСКАЯ СТОЛИЦА