Физик против вермахта

От удивления я вскрикнул. Мой водитель резко крутанул руль влево, едва не выбрасывая машину в кювет. Ничего не понимая, мы оба вышли наружу и стали с замиранием сердца следить за удивительными энергетическими сполохами, поднимающимися над составом.

Вдруг раздался громкий хлопок, напомнивший звук от близкого выстрела гаубицы особо мощного калибра Б-4. От оглушающей звуковой волны мы с водителем на мгновение присели и не сразу смогли прийти в себя, открывая рот и растирая уши. На наших глазах одна из башен бронепоезда расцвела ярко-алой короной, от которой в сторону города вылетел какой-то сверкающий сгусток. Мы не успели опомниться, как раздался второй выстрел, затем третий.

Когда ко мне вернулась способность соображать, я перевел взгляд на город. К моему дикому удивлению от высокой колокольни, что возвышалась в самом центре Малоярославца, не осталась и следа. На ее месте парила горячим воздухом большая груда каменных обломков грязного серого цвета. Вместе с колокольней чудесным образом испарилось и четыре немецких танка с десятком мотоциклов, что стали временным лагерем у церкви. В тот момент в моей голове вертелся лишь один вопрос: испытанием какого оружия я стал свидетелем? Будучи военным до мозга костей человеком, я испытал самый настоящий шок от исключительных возможностей этого оружия, способного на таком расстоянии испепелять целые городские кварталы.

От испытываемого мною шока я впал в самый натуральный ступор. Водителю, что безуспешно пытался докричаться до меня, пришлось несколько раз стукнуть меня по плечу. Только тогда я смог отвести взгляд от центра города, где в панике беспорядочно носились немецкие пехотинцы.

Сейчас я понимаю, что мне следовало сразу же со всех ног бежать в сторону этого странного локомотива. Я должен был немедленно все выяснить. Ведь, мощь оружия бронепоезда просто колоссальна и может сыграть особую роль в обороне Москвы. Однако эта мысль пришла в мою голову лишь тогда, когда состав начал движение вперед. Я, конечно, пытался привлечь их внимание, крича, махая руками и даже стреляя в воздух из пистолета. К сожалению, все было тщетно. Состав, набирая скорость, двигался на запад, в сторону территории, занятой врагом.

Состав еще несколько раз замедлял ход и, сотрясаясь всем «телом», давал очередной залп. Какой-то плотный сгусток сверкающего вещества с невероятной скоростью вылетал из ствола основной башни бронепоезда и отправлялся в сторону врага. Прильнув к биноклю, я с трудом верил своим глазам. Каждый из выстрелов приводил к тому, что гектары земной поверхности с каменными домами, деревьями, оврагами и хозяйственными постройками просто напросто испарялись. Наступающие немецкие части из мотоциклетов, бронеавтомобилей и грузовиков с пехотой исчезали, словно их никогда и не было.

Впоследствии, когда мои усилия по созданию заслона на пути танков Гота увенчались успехом, я не раз предпринимал попытки что-то узнать о том человеке. Мною были сделаны десятки звонков, написаны десятки обращения и запросов в наркоматы и специальные научные учреждения по поводу испытаний новейшего оружия. Отовсюду я получал неизменный ответ — «запрашиваемые вами сведения отсутствуют». Мои обращения в Кремль также натыкались на стену молчания. Лишь однажды, когда проявил излишнюю активность и лично обратился в наркомат государственной безопасности, я получил странный ответ. В письме за подписью заместителя народного комиссара содержалось несколько сухих строк о том, что народный комиссариат государственной безопасностью не занимается испытанием новейших видов оружия. На следующий день после получения письма мне позвонил сам Берия и настоятельно попросил, чтобы я перестал заниматься никому не нужными расспросами и отвлекать ответственных товарищей от важных дел.

Сейчас я понимаю, что мне сразу же нужно было обраться к верховному главнокомандующему за разъяснениями. Несомненно, товарищ Сталин должен был обладать всей полной информации об этом человеке и его разрушительном оружии'.

* * *

Теслин тем временем, не отрываясь, следил за многочисленными приборами в вагоне, где располагалась установка по капсулированнию плазмы. По сути, именно сейчас проходило первое настоящее испытание всей системы, созданной не на скорую руку, а с тщательным соблюдением всех производственных параметров. До этого ученый лишь сотни раз моделировал процесс разгона электромагнитного поля и тестировал отдельные цепи системы на предельного малой мощности. Даже его недавние установки, созданные в Америке, а потом и в Ленинграде, были всего лишь прототипами, некими базовыми моделями, которые только подтвердили на практике его теорию.

Теперь же все совершеннейшим образом изменилось. В его руках находилось полноценное боевое оружие, у которого не было никаких соперников.