Финт

– Все до одного полицейские вас знают, мистер Финт, – рассуждал сэр Роберт, – как знали все прежние ребята с Боу-стрит: всегда на подозрении, ни разу не пойман с поличным, никогда не бывал под судом. Один знакомый мне старикан сказал как-то: ходят слухи, будто вас защищает Королева Клоаки, и, сдается мне, защита вам сейчас ой как понадобится. Мы не «ищейки» с Боу-стрит, мистер Финт, мы поумнее будем; ваш друг Чарли Диккенс искренне восхищается нашими методами. – Сэр Роберт вздохнул. – Иногда мне кажется, он сам охотно стал бы пилером, если бы я ему позволил; из него бы неплохой полицейский вышел, да только он все пишет, пишет, пишет, не отрываясь. Мы в курсе, что происходит вокруг, мистер Финт; мы просто не всегда считаем нужным сообщать все, что нам ведомо.

Сэр Роберт помолчал, снова затянулся сигарой и только тогда продолжил:

– А ведомо мне вот что: один-два человека, так или иначе связанные с пресловутым Ушлым Бобом, по слухам, недавно столкнулись с неким джентльменом, известным всем и каждому как Финт, и судьба их была печальна. Один… наемный работник, назовем это так, по-видимому, только вчера утром стал жертвой несчастного случая с летальным исходом – его переехала карета, запряженная четверней, на людной улице неподалеку от вашего квартала. Переехала дважды, как я понимаю… и никаких свидетелей.

Финт лихорадочно размышлял. Значит, кто-то добрался до второго из парней, избивших Симплисити, – и этот кто-то не остановился и перед убийством. Похоже, что все, кто с этой историей так или иначе связан, обречены умереть…

– Мы гадаем, уж не появился ли на арене событий новый игрок, – размышлял вслух сэр Роберт. – Беспокойство нарастает; всем хочется, чтобы проблема наконец-то разрешилась. Безусловно, смышленый полицейский по умолчанию решил бы, что помянутый мистер Финт, которому докучали наймиты Ушлого Боба, решил поквитаться с ним самим и с его сообщниками. Однако, как знает весь Лондон, вчера утром вы были заняты совсем другим в заведении мистера Тодда. Вам невероятно везет, Финт. Парень, который на глаза предпочитает не попадаться, в нужный момент внезапно оказывается у всех на виду – и в глаза прямо-таки бросается. – Сэр Роберт помолчал. – Хотя мои осведомители сообщают мне, что у обоих этих покойных джентльменов есть еще один сообщник – его не далее как нынче утром видели с расквашенным носом, и с походкой у него что-то не так – возможно, здесь потребуется дополнительное расследование. Вы меня слушаете? Вижу, вы молчите; очень разумно с вашей стороны.

Босс пилеров встал, стряхнул с сигары пепел в миниатюрную серебряную пепельницу.

– Мистер Финт, я – глава полиции, а значит, я – полицейский; но я к тому же еще и политик. Я уверен, что такой умник, как вы, понимает: политики – которые в теории обладают огромной властью – сталкиваются с немалыми сложностями, когда дело доходит до ее употребления, – ибо знают, что каждый их шаг отслеживают и оспаривают. Иностранные агенты держат под наблюдением каждый порт – Боже правый, да вы и сами это знаете; нет на причале такого беспризорника или мусорщика, который бы не носил кому-нибудь ценные сведения – за сходную плату. Но есть среди нас и такие, кто, хотя публично и поддерживает линию правительства, в душе считает, что ни в чем не повинную персону, ищущую убежища в Британии, не следует отсылать туда, куда она ехать не хочет. Мы же британцы, Боже правый! Нам ли смиряться с чужими требованиями? Наверняка должен найтись способ разрешить ситуацию, не рискуя ввязаться в войну.

У Финта отвисла челюсть. Война? Из-за Симплисити?

– Мистер Финт, – продолжал глава пилеров, – так вышло, что из-за вас с мисс Симплисити убивают людей. И, вероятно, воспоследуют новые жертвы, если мы не сумеем уладить проблему, и поскорее, поскольку вы наверняка уже осознали, что эта история чревата далекоидущими последствиями, помимо всего того, что касается мисс Симплисити и вас. Так вот, я знаю, что вы задались целью защитить эту юную леди от всякого зла; а как говорит ваш друг Чарли, там, где королю, и королеве, и офицеру, и ладье трудно сделать ход, игру может выиграть пешка. Потому я, заодно с Чарли, верю, что человек, вообще никак не связанный с правительством, вероятно, как раз и поможет нам найти решение. – Он понизил голос и заговорил мягче: – Вы самый независимый из независимых агентов, какого только можно вообразить, и скажу со всей откровенностью, мистер Финт – а если вы повторите мои слова во всеуслышание, я стану их отрицать, и уж будьте уверены, мое слово окажется весомее вашего, – скажу со всей откровенностью, я сейчас беседую с вами, в частности, затем, чтобы напомнить: чего бы вы уж там ни замышляли, закон нарушать нельзя. Но поскольку я только что вышел за дверь и голос, который вы, возможно, слышите, никак не может принадлежать мне, я, однако ж, вынужден указать вам, что бывают моменты, когда закон… приспосабливается к обстоятельствам.

Сэр Роберт шагнул к двери и обронил: