Финист Урван и око василиска (СИ)

Серафим медленно поднял руку к небу. Он особым образом сложил пальцы, так что его перста напомнили три буквы. Указательный был вытянут и соответствовал букве «и», средний и мизинец оказались согнуты и походили на две буквы «с», а большой и безымянный скрещивались и имели сходство с буквой «х».

Сложенные таким образом пальцы вдруг засияли, и из руки вырвался яркий солнечный всплеск. Мощной ударной волной змея подбросило в воздух и вышвырнуло за пределы парящего острова. Василиск полетел со скоростью значительно превышающей скорость звука. Трение об атмосферу заставляло его полыхать подобно метеориту, падающему на землю.

Огонь приносил невыносимые страдания чудовищу. От боли он разинул пасть, и из неё вывалилась косточка райского древа. Семя полетело на север к нордическому архипелагу, а гада стремительно понесло на восток.

Видение закончилось так же неожиданно, как и появилось. Урван стал приходить в себя лёжа на траве. Юноша ощущал тотальное бессилие вкупе с чрезмерной тревожностью. Он с трудом открыл глаза, и перед его взором предстало прекрасное звёздное небо, свободное от уже успевших рассеяться завихрений Позвизда.

После фантасмагории финист совершенно забыл о происходящей битве. Хранитель, продолжая лежать на земле, начал обдумывать услышанное им божественное предсказание. Теперь он понял, почему змей так ненавидит человечество. Чудовище страшно боится вечной муки, обещанной ему Элогимом за гордыню и лукавство. Пророчество свершится, когда на земле появится некий Сын Божий. Лишь он сможет сокрушить василиска и навеки избавить мир от зла и магии. И единственный способ избежать судьбы — это полностью уничтожить человечество. Только в таком случае Сын Всевышнего не сможет явиться, а змей навсегда избавится от угрозы вечного страдания.

Финист ещё больше осознал всю глубину ответственности, возложенной на него Господом. Он не просто защитник одного из множества народов, но хранитель воплощения Дитя самого Бога. Если он проиграет, то никто не сможет противостать василиску.

Урван несколько раз порывался встать с земли, но ему никак не удавалось. Последствия видений всё же давали о себе знать. Они отняли те немногие силы, которые у него ещё оставались после многочасового боя. Обессиленный, он мог лишь лёжа наблюдать за Вием.

Нетопырь приземлился в тридцати шагах от финиста. Он превратился в сатира и, подбоченившись, пошёл в сторону хранителя. В его походке отсутствовал всякий намёк на осторожность, но чувствовался неприкрытый нарциссизм. Демиург полагал, что полностью одолел защитника борисфян и тот более не в силах дать ему полноценный отпор.

Проклятый вознамерился пленить хранителя и провести над ним магические опыты. Эксперименты над всадником когда-то приносили свои плоды. Давным-давно могущественной ведьме удалось очаровать одного из предшественников Урвана и полонить. После долгих мучительных исследований, она с помощью скверны иллюзии создала миражи, которые не смогли обнаруживать чудесные глаза наездника. Если удастся повторить её опыт, то гамарталон также сможет накладывать галлюцинации способные обмануть финиста и феникса.

— За что? — внезапно прорычал хриплый голос справа от сатира.

Сатир вздрогнул и повернулся корпусом к источнику звука. Вдали он увидел оторванную голову лешего, скорбно смотрящую на него.

— За что ты нас предал? — повторил великан, глядя на своего военачальника.

— Хоть я и не обязан перед тобой отчитываться, но я отвечу: василиск жестоко меня оскорбил, возжелав назначить третьим, — холодно проговорил однорогий. — Отныне я более не стану ему подчиняться. Я займу его место.

— Предатель! — вскрикнул леший и со всей ненавистью, на которую только был способен, плюнул в сатира.

Вий неспешно поднёс ладонь к лицу и ухватился большим пальцем за край банданы. Он приподнял повязку и обнажил физиономию. В глазницах вместо обычных глаз располагались красные рубины. Два безжизненных камня взирали на бывшего соратника без всякого сострадания к нему.

Гамарталон насупил брови, и из его зениц блеснула красная молния, подобная той, что он выпускал, будучи нетопырём. Луч ударил в голову великана, и та тотчас же заполыхала бордовым пламенем. Демиург не останавливался до тех пор, пока оторванная часть лешего не превратилась в горстку угля.

Вий презрительно хмыкнул, после чего пренебрежительно плюнул в сторону обугленного болвана. Неспешно закрыл глаза повязкой, повернулся к финисту и продолжил путь всё той же вальяжной походкой.

Неожиданно позади гамарталона раздался пронзительный рык. Демиург повернулся и остолбенел, увидев летящего на крыльях чёрного льва. Грифон разинул пасть и оскалил острые как кинжалы клыки. Едва Замврий приблизился к демиургу, как прихлопнул челюсть и прокусил проклятого. Вий от пояса оказался во рту оборотня и только его ноги торчали снаружи. Зубы насквозь прошили грудную клетку, переломав все рёбра и распоров лёгкие.