Find Your Way Back (Найти свой путь обратно) (ЛП)

— Она сказала «Северус, пожалуйста» [2]. Темный Лорд убил ее и скормил своей гребаной змее. Она крошила ее кости своими клыками, и я слышал ее. Северус, пожалуйста. Снова и снова. Я слышал ее мольбы пятнадцать лет после этого, и прошлой ночью услышал снова, — он уронил голову, уставившись на траву между ногами. — Но в этот раз ты тоже услышала ее. Здесь есть призрак, Гермиона, и этот призрак — женщина, смерть которой я видел.

Гермиона положила руку ему на плечо. Ее пальцы слишком близко, даже через джемпер, прижались к остаткам Темной Метки, выжженной на его плоти, и он отдернул руку, чтобы избавиться от прикосновения. Она больше не тянулась к нему.

— Драко, — прошептала она. — Я понимаю, почему тебе вспомнилось все это, судя по тому, что мы слышали прошлой ночью. Но это не она. Это не могла быть она. Я знаю, тебя тревожит, но —

— Это была она. Чарити Бербидж. Это были ее последние слова, Грейнджер, и она говорит их с тех пор, как умерла.

— Почему ты так в этом уверен?

Драко медленно повернул к ней голову и взглянул на нее. В ее глазах плескалось немного неверия, но в основном там не было ничего, кроме беспокойства.

— Ты честно не знаешь, где мы находимся?

Она нахмурилась:

— Котсуолд. — сказала она с мягкой мелодичностью в голосе, которая показывала, что она подозревает неправильность ответа, или, по крайней мере, недостаточную правильность. — Северный Уилтшир.

Драко покачал головой:

— Ты правда не знаешь. Поэтому я получил это задание. Поэтому Элкинс думала, что будет забавно дать его именно мне. Большинство авроров тоже считало это отличной шуткой, — он беззвучно засмеялся, без толики юмора. — Мы в Уилтшире. Я здесь вырос.

Гермиона застыла. Она смотрела на него, ее лицо побледнело. Драко указал жестом через сад, к пологому холму и ручью.

— В эту сторону, — сказал он. — Пройди примерно милю на восток и попадешь к охранным чарам, защищающим Малфой Мэнор.

*

Когда она разговаривала с миссис Бримбл, та заверила Гермиону, что северная дорога к старой сторожевой башне редко бывает оживленной и подойдет для ежедневной пробежки. Это оказалось правдой, и Гермиона каждое утро вставала на рассвете, чтобы пробежать привычное расстояние.

Теперь Гермиона вышагивала вдоль дороги, миля вверх и миля вниз, вторая пробежка за день, чтобы занять ее, пока мысли кружились.

После признания Драко ранним утром она оставила его в коттедже. Она велела ему оставаться там, присматривать за его машиной и Джоффри, позволить ей поговорить с жителями деревни в тот день. Он принял предложение быстро и с более чем намеком на облегчение, оставив ее, в свою очередь, с облегчением, что ей не нужно объяснять причины, по которым она хотела, чтобы он остался там.

Она хотела побыть одна. Ей нужно было побыть одной. Осознание того, что они всего в миле от дома детства Малфоя, места, где ее пытали, потрясло до глубины души.

Она понятия не имела. Когда она и остальные были схвачены и доставлены в дом, то определение их местоположения было последним, о чем она думала.

На самом деле, она не видела ничего вокруг, кроме ворот, высоких живых изгородей и белых павлинов. Она бы ни на секунду не заподозрила, что территория и дом находятся так близко к этой деревне. Маггловской деревне. Она содрогнулась при этой мысли. Если бы Пожирателям Смерти пришло в голову отправиться на разведку, каждый житель Фейт-Ин-Харт мог бы умереть. Каждое здание опустело бы; улицы заполнились бы потерянными и сбитыми с толку призраками.

Гермиона обошла вокруг разрушающейся башни и в четвертый раз повернула обратно к деревне. Ее так и подмывало, ужасно подмывало бежать, пока она не миновала бы деревню и не выбежала бы на дорогу в Лондон. Она думала, что сможет пересечь всю страну, если это будет означать, что она будет вдали от поместья Малфоев и тех старых воспоминаний.

Но, когда ее ноги быстрее застучали по дороге, мысли начали меняться. Может быть, именно поэтому она так стремилась получить задание, взяться именно за это дело. Может быть, поэтому ей нужно было приехать сюда. Заметила ли она что-нибудь в статье или на фотографии, когда все начиналось? Был ли намек, который она подсознательно впитала, когда читала газету? Она не доверяла предсказаниям, знала, что не была провидицей, но, возможно, просто возможно, что-то вспыхнуло в ее сознании.

На пятом повороте, на десятой миле, ее легкие начали болеть, а бедра гореть. Гермиона перешла на бег трусцой, а затем на остужающую прогулку. Она посмотрела на восток, как будто оттуда могла разглядеть Мэнор.

Возможно, это было то, в чем она нуждалась. События, произошедшие в тот день — пытки, битва — все еще могли заставить ее просыпаться по ночам, потея и плача. Возможно, если она отправится туда, то сможет смягчить воспоминания. Она могла бы найти какое-то завершение этой части своей жизни.