Последний пример также подтверждает предположение о том, что определение имеет тенденцию стоять после определяемого слова (или по обе его стороны).
Нужно отметить также вероятное наличие двух «омонимов» в тексте ФД. В случае A 2—3 ( nlcc) выступает в качестве «предлога», а в A 6 обладает именной падежной «флексией»: -. Впрочем, эти слова могут быть и генетически родственными, ср., например, арх. лат. poste и posterius.
Таким образом, все пять «предлогов» ФД управляют одним и тем же «падежом». Тот же самый «падеж» встречается в двух местах, где можно предполагать «глагольное управление»: -y-c ir- (A 26—27) и l-y-c r-.
Очень похоже, что перед нами — отыменной «глагол» (ср. «имя» y) с двумя разными «префиксами», управляющий одним и тем же «падежом» (типа лат. re-cura-vi — pe(r)-cura-vi + accusativus или рус.
Случаи «согласования» были отмечены в тексте ФД уже давно. Но, читая преимущественно от периферии к центру, исследователи обычно отмечали это «согласование» в «префиксальной» части слов. Так, Р. Макалистер лат. bonus dominus, bono domino сопоставлял с соседними словами ФД, начинающимися с одного и того же «префикса» (что-то вроде согласования «навыворот»).[142] Очевидно, что для обоснования подобного типа согласования следовало ссылаться не на латинский язык, а на материал языков префигирующего типа.
Э. Грумах, анализируя корректуры ФД, пришел к выводу о том, что исправления в правой части слов A 22, 24 и 27 представляют собой
Количество «префиксов» при чтении ФД слева направо оказывается небольшим сравнительно с числом аффиксов в правой части слова.[144]
Особенно четко выделяются «префиксы» и l:
1) -y-c (A 26): l-y-c (B 29), ср. y (B 1), y- (B 7), y-e (A 29, B 11),
2) -bg (A 7): l-bg (A 23), ср. bg- (A 10, B 16),
3) --i (B 26): l--we (B 18).
Другие случаи «префиксации» менее выразительны:
4) -(A 6): -- (A 31),
5) - (A 8): - (A 24),
6) -- (B 6): u-- (B 25).
Разумеется, некоторые из приведенных «префиксов», быть может, не являются таковыми, ибо сочетания - и u- могут относится друг к другу, например, как рус.
Приведенные выше выборочные наблюдения, безусловно, во многом гипотетичны. Но они позволяют — в предположительной форме — сделать некоторые самые общие выводы о характере языка и письменности ФД. Прежде всего довольно отчетливо выступает флективный тип языка ФД. Не исключена возможность, что это — индоевропейский язык. Сравнительно небольшое количество слоговых знаков (едва ли всего в данной письменности их было более 55—60) свидетельствует о том, что, подобно линейному письму Б, звонкие, глухие и придыхательные согласные (если таковые были в языке ФД), а также долгие и краткие гласные (с той же оговоркой) на письме не разграничивались. Приведенные выше сопоставления текста ФД с крито-микенским линейным письмом говорят о возможности принципиального сближения этих двух видов письменности.
Наконец, вопрос о знаке («голова с перьями») как о «детерминативе». Знак — единственный из часто встречаемых знаков (т. е. из встречающихся более двух раз), который всегда ставится только в конце слова. В 13 случаях из 19 перед знаком стоит один и тот же знак («щит»). Знаком заканчивается текст на той и другой стороне диска. Интересен и сам рисунок знака.