Фернандо Магеллан. Книга 1

Севилья – двухтысячелетний город, основанный иберами на левом берегу реки, строился финикийцами и греками, в III веке сдался римлянам и вестготам, в VII – арабам и пять столетий находился под властью полумесяца. Вечнозеленые леса, поля, благодатный климат Андалусии испокон веков привлекали завоевателей. Город поглотил орды захватчиков, перемешал культуру, религиозные верования. На месте языческих храмов, украшенных статуями римских императоров, возникли христианские базилики. Вместо жриц богини любви, занимавшихся во славу Венеры в низких пристройках проституцией, пришли фанатичные монахи, разбившие художественные сокровища, сжегшие латинские книги, устроившие кровавые бойни на улицах. Распространив благодать на подвластное население, святые отцы под натиском мусульман бежали на север. В городе взметнулась в небо на девяносто семь метров мечеть, поднявшая к Пророку новых властителей. После изгнания мавров в Африку, испанцы крестили ее, превратили в колокольню Ла-Хиральда, а затем силами трех поколений в XV столетии пристроили к ней квадратный собор, украшенный колоннами с остроконечными башенками. Получился помпезный ансамбль, сочетавший наследие двух культур, слитых на земле Андалусии.

Открытие Нового Света, завоевание островов в Карибском море, походы на континент превратили Севилью в крупнейший порт Европы. Город заново отстраивался. Леса покрыли собор. Архитектор Хиль де Онтаньон возводил над старинными стенами купол, напоминавший географические глобусы, вошедшие в моду после плавания Христофора Колумба. В огромном пятинефном интерьере собора тридцать пять лет мастера трудились над созданием грандиозного ретабло (иконостаса), украшенного золоченой деревянной резьбой, фигурной и орнаментальной скульптурой на площади свыше трехсот квадратных метров. Витражисты спаивали для окон свинцовые оплетья разноцветных стекол.

Возведенный маврами в конце XII века мощный замок Алькосар перестраивался во дворец посреди города. Разбросанные в старой части Севильи готические церкви поражали изысканностью порталов и апсид. Их внутреннее убранство усиливало впечатление богатства, пышности, торжественности испанского католицизма. К западу и юго-востоку от Старого города возникли новые кварталы. На правом берегу реки, в предместье Триана (императора Траяна), теснились домики ремесленников и бедноты, переговаривались колокольным звоном монастыри Ла-Картуха и Санта-Анна. У пристани вырос арсенал, вмещавший троекратно возросшее количество сухопутного и морского снаряжения. Для управления заокеанской торговлей создана Касса де ла Контрасьон (Торговая палата)[4], своеобразное подобие лиссабонского Тезорариума. В отличие от португальского хранилища, она организовывала и финансировала снаряжения экспедиций. Здесь заключались соглашения с иностранными купцами, нанимались капитаны судов, решались спорные вопросы, выдавались патенты для плавания к американским берегам, собирались маклеры, представители торговых домов, мелкие посредники, королевские чиновники. Все приплывавшие в город суда и выходившие из него, регистрировались в Торговой палате, даже если снаряжались без помощи администрации. Послужившая прообразом европейских морских ведомств, Касса де ла Контрасьон пользовалась правом определения целесообразности походов.

* * *

Магеллан поднялся от реки к собору, вскинул голову, полюбовался мавританской отделкой прямых стен Ла-Хиральды, квадратиками каменной резьбы, стрельчатыми нишами окон. Стараясь не испачкаться в грудах строительного материала, обогнул собор с южной стороны, углубился в лабиринт узких извилистых улочек. Второй месяц он гуляет по тесным проходам между глухими фасадами и заборами домов, сложенных из обожженных кирпичей, песчаника, тесаного гранита, каменных валунов. Улицы причудливо вьются между белеными стенами, нередко заканчиваются неожиданным тупиком. Капитану потребовалось много времени, чтобы научиться безошибочно находить дорогу от пристани до дома Диего Барбосы, где ему предоставили комнату.

Двухэтажный домик алькальда стоял в центре Старого города. На первом этаже, словно ворота крепости, на улицу выходила массивная кованая дверь, запираемая на стальные засовы. Над ней располагался ряд окон с двумя балкончиками, огороженных железной решеткой с литыми чугунными набалдашниками в форме остроконечных листьев. В глубине постройки скрывался уютный дворик. В расставленных вдоль галереи кадках росли розовые кусты, веточки тиса, самшита. В центре выложенного каменными плитами патио на высокой клумбе, обнесенной красным кирпичом, зеленели кустики картофеля с невзрачными цветочками.