Ферма животных

После этого никому уже не показалось странным, когда на следующее утро свиньи, надзиравшие за полевыми работами, все принесли с собой бичи. Никого не удивило, что свиньи купили себе радио, собрались установить телефоны, подписались на «Джона Буля», «Тит Битс», и «Дейли Миррор». Не показалось странным, когда увидели Наполеона на прогулке в саду с трубкой в зубах, и даже когда свиньи выволокли весь гардероб мистера Джонса из платяного шкафа и напялили его на себя. Сам Наполеон стал носить черное пальто, охотничьи штаны и кожаные краги, а его любимая хрюшка — шелковое муаровое платье, которое миссис Джонс, бывало, носила по воскресеньям.

Неделю спустя, в послеполуденное время, к ферме подкатило несколько экипажей — депутация соседних фермеров, приехавших с ознакомительными целями по приглашению Наполеона. Они оглядели всю ферму и выразили величайшее восхищение увиденным и, особенно, мельницей. Животные пололи репу. Они работали прилежно, едва отрывая морды от земли, не зная, кого бояться больше — свиней или двуногих посетителей.

Весь этот вечер из дома доносились громкий смех и взрывы нестройного пения. И это звучание смешанной речи пробудило в обитателях фермы неодолимое любопытство. Что случилось? Что это вдруг впервые заставило встретиться на равных людей и животных? Не сговариваясь, они в едином порыве двинулись в сад. У калитки вышла заминка, многие побаивались идти дальше, но Кловер подала пример. Они подкрались к дому, и те, кому позволял рост, заглянули в окно гостиной. Там, за длинным столом, сидело человек шесть фермеров и полдюжины наиболее высокопоставленных свиней. Сам Наполеон занимал почетное место во главе стола. Свиньи восседали на стульях вполне непринужденно. Компания сидела за картами, но, как видно, устроила перерыв, чтобы выслушать тост. По кругу передавался большой кувшин, бокалы наполнялись пивом. Никто не замечал прильнувших к окну животных.

Мистер Пилькингтон из Фоксвуда поднял свой бокал.

— Через минуту, — сказал он, — я призову всех присутствующих осушить эти бокалы. Но я чувствую приятную обязанность произнести сначала несколько слов.

Для меня, — сказал он, — было источником глубокого удовлетворения, — и я уверен, что и для всех присутствующих тоже, — почувствовать, что длительный период взаимного недоверия и непонимания теперь подошел к концу. Было время, когда (не то чтоб я или кто из присутствующих разделял такие чувства), но было время, когда к уважаемым руководителям Фермы Животных их соседи-люди относились — я бы не сказал с враждебностью — но, возможно, с определенным опасением. Имели место прискорбные недоразумения, получали распространение ошибочные идеи и мнения. Почему-то полагали, что само существование фермы, которой владеют и управляют свиньи — ненормально. Что оно будет оказывать разлагающее влияние на окружающий мир. Весьма многие фермы без должного исследования вопроса пришли к выводу, что на такой ферме возобладает дух своеволия и анархии. Они беспокоились насчет возможного отрицательного влияния на своих собственных животных и даже на сельскохозяйственных рабочих. Однако ныне все эти сомнения полностью рассеяны. Сегодня я и мои коллеги посетили Ферму Животных и собственными глазами подробнейшим образом осмотрели ее. И что же мы обнаружили? Не только самую современную технологию, но и дисциплину, и порядок, каковые могут послужить образцом для всех. Я уверен, что не ошибусь, сказав, что рабочий скот Фермы Животных трудится больше, а кормов переводит меньше, чем какая бы то ни было домашняя скотина в стране. Более того, я и мои спутники обратили внимание сегодня на многое такое, что мы намерены незамедлительно внедрить и в своих собственных владениях.

Я закончу свои замечания, — сказал он, — тем, что подчеркну еще раз те дружеские чувства, которые питают друг к другу и должны питать руководители Фермы Животных и их соседи. Между свиньями и представителями рода человеческого нет и не может быть никаких противоречий. Они ведут одну и ту же борьбу и сталкиваются с одинаковыми трудностями. Разве проблема рабочий силы не стоит перед вами так же, как и перед нами?

Тут стало ясно, что мистер Пилькингтон намерен поделиться с компанией какой-то заранее подготовленной остротой, но в течение целой минуты не был в состоянии выговорить ее, борясь с охватившим его смехом. Поперхнувшись несколько раз так, что его многочисленные подбородки побагровели, он, наконец, выдавил из себя: «Если у вас есть ваш рабочий скот, то и у нас есть так называемый рабочий класс!»

Эта шутка вызвала за столом взрыв хохота, а мистер Пилькингтон еще раз поздравил свиней с низким уровнем кормовых затрат, продолжительностью рабочего дня и общим состоянием дисциплины на Ферме Животных.

— А теперь, — сказал он, — я бы попросил всех встать и проверить, полны ли ваши бокалы. Джентльмены! — сказал он в заключение, — джентльмены, я предлагаю тост за процветание Фермы Животных!