Феодал

Против всех ожиданий, ученик и не думал веселиться. Проворно развязал узлы и спросил только одно:

— Очухался?

— Ну, — кивнул Фома, насторожившись. Борька выглядел непривычно серьезным.

— Тогда пошли. И поскорее. Одному мне не справиться.

— Что еще стряслось? С кем?

— С Георгием Сергеевичем.

Чистить одежду Фома не стал, и грязная корка, подсохнув, крошилась, отваливаясь кусочками. Шли быстро.

— С трех сторон завесы, — торопливо объяснял Борька. — Возникли вдруг, я сперва даже не поверил… А с четвертой стороны — там такое… Не пройти, короче. Все ловушки, какие есть, и еще новые какие-то, я о таких и не слыхивал… Одному не пройти, точно. Вдвоем разве что… И то не факт…

— Воды у него что, совсем нет?

— Так я же и говорю!.. Высох источник, кранты теперь оазису. Я пришел — старик пить просит. Ну, отдал я ему свою фляжку, там и было-то всего на три глотка… Вижу: уводить деда надо. В другой оазис. Еще вижу: без воды дед не дойдет. Ну, я, значит, потопал дыни искать, есть там поблизости одно место… Нашел, иду обратно, пять дынь тащу — и здрассьте! Уже не пройти. Я уж и так, и этак, и по-всякому — дохлый номер! Тогда я ноги в руки и за тобой…

— Как узнал, где я?

— Легко. Видел, как ты змеевик выспал, а дальше все понятно — что, где и с кем.

— Догадливый…

— На том стоим.

— Ты не стоишь и не бежишь, ты тащишься… Дай-ка лучше я вперед пойду.

— Не-а. Тебе рано. А прибавить я могу.

— Тогда прибавь.

Фома понимал, что Борька прав. Пусть ведет. У парня хороший глаз и нюх что надо. С похмелья хорошо отмокать в ванне, а не совершать марш-броски по Плоскости — марш-бросок может выйти очень коротким. Возможно, некоторые феодалы любят иногда пропустить стаканчик, но феодалов-пьяниц не бывает, это факт.

Шли ходко. Ловушек попадалось мало. Неужто они откочевали к оазису Георгия Сергеевича? Это что-то новенькое…

Стайный инстинкт? У ловушек?

А почему бы и нет? Что о них известно? Только то, что ловушки губят людей, умеют внезапно появляться, исчезать и медленно дрейфовать… Теперь, выходит, уже не медленно? Собрались в стаю и дернули разом?

Первый случай. Хотя давно ведь уже известно: на Плоскости не бывает небывалого. Есть события повседневные, а есть редкие. Бывают, наверное, и настолько редкие события, что о них нет даже записей в хрониках, собираемых архивариусами короля. Случающиеся раз в тысячу лет, например. Или в миллион. Кто знает, сколько времени существует Плоскость? Какие записи могли оставить выхваченные с Земли копии питекантропов?

Не верь, не бойся, не проси… и не удивляйся. Изучай новое явление с чисто практической точки зрения. Опасно оно или нет? Как от него уберечься? Можно ли его использовать?

И будет тебе счастье: проживешь подольше. Может быть.

— Стоп! — скомандовал Фома часа через три. — Привал.

— Устал? — снисходительно спросил Борька. — А я нет.

— И ты устал, — возразил Фома, ложась на склон бархана. — Не ноги устали, так глаза. Десять минут отдыха.

— Спешить надо, — напомнил ученик.

— На тот свет? Садись, отдыхай.

— У Георгия Сергеевича воды совсем нет…

— И не будет, если мы не отдохнем. Десять минут ничего не решают.

Борька пожал плечами, но спорить не стал. Сел на песок, начал что-то насвистывать. Фома приложился к фляжке, глотнул теплой воды. В прежние времена приходилось подолгу спорить с учеником — Борька оказался великим спорщиком. Чаще всего приходилось грубо заставлять его делать то, что Фома считал нужным. Теперь было видно: ученик возразил больше по привычке, чем по убеждению. Давно знает: существует оптимальная скорость передвижения по Плоскости. Компромисс между осторожностью и настоятельной потребностью быть там-то и сям-то. Если идешь очень быстро — делай привалы, восстанавливай цепкость взгляда и скорость реакции.

— А где ты дыни собирал? — спросил Фома.

— Какие дыни? — переспросил ученик. — А, те, что для старика? Для Георгия Сергеевича? Есть там одна низинка. Километрах в двух к востоку от оазиса. А что?

— Пять штук, говоришь?

— Угу. Только две из них незрелые, маленькие совсем…

— Понятно. — Фома закрыл глаза. Его все-таки еще мутило. — А вообще… как оно там?

— В смысле?

— Не в смысле, а в феоде…

— Нормально. У Джорджа был. У матери был. Полный порядок. Три точки выброса обошел. Новичков нет.

— А на Спине Крокодила был, как я просил?

— Был. На западе все чисто. Что было, то и есть. Ты хоть бы сказал, что там случиться-то должно? Чего ты ждешь?

— Может, и ничего не случится, — ответил Фома. — А может, уже случилось. Ты там небось дня четыре назад был?

— Вчера я там был! И прямо оттуда — к Николаю. К тебе то есть.

— Так! — Фома резко сел, прищурился. — Вчера, говоришь?

— Ой, блин, не вчера, — сказал Борис. — Это я перепутал. Позавчера, конечно. Не, точно не вчера. Вчера я как раз к Георгию Сергеевичу ходил…

— Он тебя надоумил соврать насчет воды и ловушек?

Ученик вскочил, готовый удирать со всех ног от разъяренного феодала.

— Чего-о?

— Сядь! — приказал Фома. — Сам видишь, я не злюсь. Сядь, я сказал. Сядь и колись: он это выдумал?