Феномен ДБ

Вот очень сомневаюсь, что нужна. То есть, что нужна профессионально. А потому что, несмотря на всё возрастающее количество писателей на каждую тысячу бессовестных людей, создаётся ощущение какого-то вселенского кошмара. Это если поверить совестливому Быкову.

Глава 14. Кто виноват?

Пора бы разобраться в том, что произошло, почему Дмитрий Львович ударился в политику. Ранее я уже писал, что оппозиционность Быкова благотворно сказывается на рейтингах продаж его произведений. Но здесь попробуем покопаться в психологии. Первым ударом по самолюбию талантливого журналиста стало его отлучение от телевидения. Вот фрагмент его интервью, датированный январём 2013 года [2]:

– Дмитрий Львович, раньше вы активно выступали на телевидении, по центральным каналам. Ваше теперешнее отсутствие на ТВ – это следствие запрета в связи с вашей политической деятельностью?

– Мои программы – "Хорошо, Бы" и "Времечко" – давно закрыты. Как эксперт я появляюсь на "Рен-ТВ" и – реже – на "Культуре". С остальными каналами я и сам не могу сотрудничать – на приглашения НТВ давно отвечаю словами "Вы будете гореть в аду". Они даже и не обижаются.

Надо бы ещё добавить, что исчезла с экранов телевизоров «Картина маслом», которую Быков вёл на Пятом, питерском, телеканале. Не видно Быкова и на многочисленных ток-шоу. Могу предположить, что на центральные телеканалы его давно перестали приглашать, но Дмитрий Львович делает вид, что сам отказывается. Пусть будет так – это дела не меняет, ситуация и впрямь грозит материальной катастрофой. Года три назад Быков жаловался на жизнь, даже не догадываясь, что дальше будет только хуже [155]:

«Не знаю как вам, но мне значительно труднее стало жить и работать за последние годы. Ну, просто и денег меньше, и всё дорожает, и меньше возможностей для работы, и скучнее просто, тошнотворней, нет перспективы».

Когда проблемы обостряются, кто-то может дойти и до истерики, другой готов свести даже счёты с жизнью. Всё это печально, однако я мог бы в какой-то степени огорчение Быкова понять. Потому что, и в самом деле, нужна человеку перспектива. А то ведь сначала премии вручают, чуть ли не носят на руках – и что? Вот предложили бы пост министра культуры или, на худой конец, руководителя Первого канала, тогда было бы гораздо веселее. Не сомневаюсь, что каждый месяц нас радовали бы очередной телепремьерой – то экранизацией «Остромова», то что-нибудь соорудили бы из «Орфографии». Да я бы обеими руками голосовал – уж так мне надоели все эти скучные мелодрамы и детективы с безликими персонажами и беспомощными диалогами.

Но всё это пока из разряда несбыточных фантазий. Поэтому Быков и признаёт, что стимулов к работе – кот наплакал [169]:

«Современная российская власть делает всё, чтоб людям не хотелось ударить палец об палец. Потому что всё могут отобрать. <…> При такой власти не очень хочется жить и работать».

Но как же он докатился до увлечения политикой? Вроде бы стимула работать нет, а вот сотрудничать в Координационном совете оппозиции почему-то хочется. Тут наблюдается что-то похожее на плавное перетекание одной профессии в другую – не вполне востребованный Быков-журналист уступает место Быкову-политику. Так ли это? Быков сам всё популярно объясняет, анализируя не вполне адекватные поступки Михаила Прохорова, который тоже попытался реализовать себя аналогичным образом [8]:

«Вы понимаете, какая штука: у человека можно всё отнять – убеждения, выборы, политические права, но он почему-то очень нервно реагирует, когда у него начинают отнимать деньги. <…> Почему-то отъём денег человека очень быстро и радикально политизирует».

Как известно, на телевидении неплохо платят, так что вполне резонно, что Дмитрий Львович политизировался после того, как оттуда попросили. Впрочем, всё могло быть с точностью до наоборот – в список нежелательных персон его внесли уже после того, как полез в политику. Но почему Быков такого исхода не предвидел, и это при его необузданной фантазии, так ярко проявившейся в романах? Объяснение, похоже, в том, что Быков вынужден поступать, как тот же депутат. Если избиратели попросят, тут что угодно сделаешь, только бы остаться в Думе. Ну вот и Быков следует наказам собственных читателей. Сам виноват – не нужно было так много премий получать, теперь уж точно не отвяжутся.

Политизация у Быкова принимает самые разнообразные формы – от рифмованных сатирического реприз и пламенных речей на митингах до написания фельетонов и пьес с политическим намёком. Могу предположить: тот, кто хочет, тот непременно засмеётся. А остальным такое самовыражение попросту неинтересно. Вот и Евдокия Бороздина из «Литературной газеты» весьма скептически отнеслась к новому увлечению журналиста и прозаика [170]: