Феникс (ЛП)

— Мы на вечеринке, и я не хочу тебя расстраивать. Может, нам стоит поговорить о чем-нибудь более легком.

— Но мы уже об этом говорим.

— Ты и вправду хочешь знать? — спрашиваю я, и мне нужно, чтобы, несмотря на мои протесты, он согласился.

— Так и есть.

— Так много всего, Феникс. Так много воспоминаний.

— Знаю. Вытяни одно, — настаивает он, опуская свою тарелку на траву и двигаясь ближе.

Я откашливаюсь.

— Ну, со мной кое-что произошло, когда мне было девять, — начинаю я. — Я была ребенком-одиночкой. Много друзей у меня не было, поэтому частенько мне приходилось все изучать самой. За моим домом были поля и фундамент нового дома, чья стройка прекратилась. И знаешь эти люки, они появляются перед домами даже раньше, чем те будут построены?

— Да, — кивает Феникс.

— Знаю, они делали что-то с подземной канализацией, но когда ты ребенок, все это похоже на магические проходы в другие миры. Есть лестницы, которые ведут к этим бетонным трубам в земле. Любознательная я решила спуститься по лестнице и посмотреть, что там можно найти. Спустившись, я поняла, что в этом нет ничего волшебного; просто влажная камера для выдержки бетона. И когда я поднималась по лестнице, чтобы вернуться, мой старший брат, Максвелл, заглянул в этот тоннель вместе со своим другом. Максвелл не был хорошим братом, и это еще мягко говоря. Ему нравилось меня мучить, поэтому, как только я его увидела, сердце загрохотало от того, что он мог сделать. Увидев меня, он засмеялся, а я все карабкалась вверх по лестнице. Когда я забралась вверх по лестнице, Максвелл толкнул меня, и я упала. Мне было так больно, некоторое время я не могла двигаться. А потом они с другом притащили какие-то доски со стройки и заблокировали ими выход. А потом они оставили меня там в одиночестве. Мне было всего лишь девять, и сил на то, чтобы сдвинуть доски, не хватало. Я просидела в той дыре весь день и полночи в рыданиях, пока один сосед не нашел меня. Хотела бы я забыть об этом, но теперь я не могу вынести чувство беспомощности. Иногда я боюсь закрытого пространства, и даже сказать точно не могу, то ли это из-за жизни в таком маленьком доме, то ли из-за того опыта, что я пережила там, в тоннеле.

Я замолкаю, пораженная количеством выданных слов. Глаза Феникса потемнели.

— Почему твой брат вытворял подобное? — злобно выдыхает он.

— Потому что он был садистом и хулиганом.

— Ты бежишь именно от него, — говорит он, и понимание озаряет черты его лица.

— Да, — шепчу я.

Феникс в ярости сжимает кулаки.

— И почему у меня такое ощущение, будто тот случай, о котором ты рассказала, — не худшее из всего, что он сделал?

Я качаю головой и отвожу взгляд, смотрю на гостей вечеринки. Никто не замечает, что мы с Фениксом сидим под деревьями, скрытые от их взглядов.

Феникс слегка гладит меня по спине, и я теряюсь в его прикосновениях. Теперь я все-таки кладу голову на его плечо, как и хотела раньше. Глубоко вдыхаю и чувствую его дрожь от моей близости. На очень-очень короткую секунду я прижимаюсь губами к его коже. Его рука крепче сжимает меня, Феникс едва слышно стонет мне на ухо.

— Ничтожные люди платят за свои ничтожные дела, Ева, — говорит мне он.

Его тон мрачный, будто он дает мне обещание.

Я думаю над его фразой, но ничего не говорю. Не знаю, правда ли это. В мире есть ужасные люди, которые никогда не платили за свои поступки.

— Давай уйдем отсюда и вернемся ко мне, — внезапно предлагаю я.

Феникс секунду изучает меня, а потом кивает. Поднимается на ноги и тянет меня вверх вместе с собой. Я беру сумку из дома, и мы молча уходим с вечеринки.

Вернувшись в дом, мы остановились в гостинной. Феникс садится на диван, расставив ноги. Я останавливаюсь у каминной полки, не понимая, нужно ли предложить ему напитки или просто сесть вместе с ним.

Он смотрит на фортепиано.

— Сыграй мне что-нибудь.

Я с опаской смотрю на инструмент. В прошлом я играла только для Гарриет. Когда я оглядываюсь на Феникса, из-за выражения его лица мне хочется играть ему. Медленно подхожу к пианино и сажусь. Без лишней мысли я играю первые ноты первой же части Метаморфоз Филиппа Грасса. Закрываю глаза и позволяю звукам омыть меня.

Прямо сейчас, вместе с Фениксом, я меняюсь. Он так и манит меня открыться ему, впустить кого-то, кроме ушедшей Гарриет. Его присутствие в моей жизни превращает меня в кого-то нового. Я раскрываю себя. Сбрасываю старую кожу ради него.

Проходит минута, и я открываю глаза. Феникс переместился с дивана: он стоит передо мной на коленях, восхищенный моей игрой. Его взгляд отслеживает движение моих пальцев. Рука Феникса мягко лежит на моем колене. Я не останавливаюсь.

А потом чувствую, как его грубая от работы рука скользит вверх по моей обнаженной коже. Феникс мягко и медленно поднимает мое платье так, что теперь оно лежит на бедрах. Я смущаюсь, и мои пальцы путаются в клавишах. Снова закрываю глаза и глубоко вдыхаю.

— Пожалуйста, не прекращай играть, Ева, — следует хриплая просьба Феникса. — Что бы я ни делал - не останавливайся.

И я играю.