Феникс и ковер

— Надеюсь, он не позволит ей снова пообрасти всякой дрянью, — сказала Джейн. — Она такая красивая, когда улыбается!

В этот памятный день ковер понаделал немало чудес, но мне кажется, что чудо с миссис Биддл было самым расчудесным. Ибо с тех пор она уже никогда не была такой злюкой, как прежде, и даже послала мисс Писмарш, которая все же вышла замуж за доброго викария, премиленький серебряный заварничек. Это достославное событие произошло сразу же после Пасхи, а потом молодожены отправились на медовый месяц в Италию.

Глава V. ХРАМ

— Какая жалость, что Феникс куда-то запропастился, — сказала Джейн. — С ним гораздо интереснее, чем с ковром.

— Эти маленькие девчонки такие неблагодарные! — сказал Сирил.

— Да нет же, на самом деле я очень благодарная, да только ковер всегда молчит, как в рот воды набрал. И еще он очень беспомощный. Совершенно не может за себя постоять. То в море угодит, то на распродажу, а то еще куда похуже. Вот попробовали бы вы продать Феникса!..

Со времени достопамятного базара прошло два дня. Все четверо были не в духе. Такие вещи, знаете ли, случаются, особенно по понедельникам. А это, как назло, был понедельник.

— Не удивлюсь, если этот ваш драгоценнейший Феникс взял, да и улетел навсегда, — сказал Сирил. — Я бы тоже куда-нибудь улетел от такой погоды. Вы только посмотрите, что творится на улице!

— Даже и смотреть не хочу, — сказал Роберт.

Действительно, на улице творилось мало чего приятного.

— Да не мог Феникс улететь — уж в этом-то я уверена! — сказала Антея. — Пойду, поищу его еще раз.

Антея искала под столами и стульями, в коробках и корзинках, среди маминого рукоделия и папиных бумаг, но не смогла найти даже отблеска золотых Фениксовых перьев.

Тут Роберт вдруг вспомнил, с каким блеском ему удалось воплотить семь тысяч строк нуднейшего древнегреческого заклинания в одну строку английского гекзаметра, и, встав на ковер, запел:

— О, выходи поскорей, наш замечательный Феникс!

Почти в ту же секунду со стороны кухонной лестницы донесся шелест крыльев, и в комнату, роняя ослепительные золотые блики, величаво вплыл Феникс.

— Интересно, где же это ты скрывался все это время? — спросила Антея. — Я тебя по всему дому искала!

— А вот и не по всему, — ответила птица. — Потому что, в противном случае, ты бы непременно нашла меня. Сознайся, что ты поленилась заглянуть в то священное место, что послужило мне временным пристанищем.

— Какое еще такое «священное место»? — спросил Сирил, несколько раздраженный тем обстоятельством, что драгоценные минуты стремительно убегали прочь, а ковер все еще без толку лежал на полу.

— Да будет вам известно, — сказал Феникс, — что место, которое я соблаговолил освятить своим драгоценным присутствием, называется «Лутрон».

— Как?!

— «Лутрон». Это там, в ванной — если не ошибаюсь, вы так величаете комнату для умывания.

— Готова поклясться, тебя там не было, — сказала Джейн. — Я заглядывала в ванную три раза и все там хорошенько перевернула.

— Я же, между тем, покоился на вершине сверкающей железной колонны, — продолжал Феникс. — Волшебной, насколько я могу судить. Во всяком случае, моим милым золотым лапкам было так же тепло, как и в те далекие времена, когда они ступали по раскаленному на солнце песку пустыни.

— А, ты имеешь в виду отопительную колонку, — сказал Сирил. — На ней-то и я бы не отказался посидеть в такую дрянную погоду. Ну ладно, куда полетим?

Как обычно, этот простецкий вопрос вызвал целую бурю споров и раздоров относительно того, куда лететь и чем заняться. И, конечно же, каждому хотелось того, на что другим было в высшей степени наплевать.

— Я среди вас самый старший, — заявил Сирил, — и потому мы полетим на Северный полюс.

— Ага! Мало нам дождя, так тебе еще и снег подавай! — ответил Роберт. — Давайте лучше сгоняем на экватор.

— Мне кажется, лучше алмазных копей Голконды и не придумать, — сказала Антея. — Правда ведь, Джейн?

— Не правда! — выпалила Джейн. — Это чушь! Все вы несете одну чушь!

Тут Феникс предупреждающе поднял коготь и прекратил всю эту бестолковую дискуссию.

— Если вам не удастся прийти к согласию, то, боюсь, я буду вынужден покинуть вас, — сказал он.

— Тогда ты и решай, куда нам лететь! — в один голос закричали все.

— На вашем месте, — задумчиво проговорила птица, — я бы дал ковру немного отдохнуть. Кроме того, если вы не перестанете по каждому малейшему поводу (а то и вовсе без повода) пользоваться ковром, то скоро совсем разучитесь ходить. Не могли бы вы вместо этого устроить мне небольшую экскурсию по вашему отвратительному городу?

— Мы бы с удовольствием, да вот погода… — сказал Роберт лишенным всякого энтузиазма голосом. — Ты только посмотри, какой там дождь! И, кстати, почему это мы должны давать ковру всякие там передышки?

— Ты хочешь сказать, что ты злой, жадный, бессердечный и самовлюбленный мальчишка? — строго спросила птица.

— Нет! — в негодовании вскричал Роберт.