Феликс - значит счастливый... Повесть о Феликсе Дзержинском

Только на несколько недель он уехал под Оренбург на кумыс, как рекомендовали ему врачи, опасавшиеся за его ослабленные легкие.

В Петроград Феликс Эдмундович вернулся в июле. За это время в столице произошли большие события — подняла голову контрреволюция. Владимир Ильич должен был уйти в подполье — правительство Керенского издало приказ об его аресте. Агенты контрразведки рыскали всюду. Их бесило, что в газетах все время появлялись статьи Ленина. Значит, он был рядом. Но где именно?

К Владимиру Ильичу Дзержинский поехал вскоре после того, как вернулся из Оренбургских степей. Сопровождать его вызвался Яков Михайлович Свердлов — он уже бывал в Разливе, знал дорогу, людей и необходимые пароли. Познакомились и сдружились они на Апрельской партконференции, когда пришлось пользоваться одними и теми же «ночевками» — жильем для делегатов, которое предоставляли им коренные петроградцы-большевики. Иного пристанища у приехавших делегатов не было.

Соблюдая всяческие предосторожности, сели на Приморском вокзале в поезд и сошли на станции Разлив. Тесной улочкой прошли через станционный поселок и остановились у небольшого домика вблизи озера, поросшего камышом. Встретила их молодая женщина. Она узнала Якова Михайловича и настороженно оглядела Дзержинского.

— Свои, свои, — успокоил ее Яков Михайлович. — Сам-то дома?

— На покосе... Обещал к вечеру воротиться.

— Тогда мы одни поедем. Ботик дадите?

Женщина проводила их к озеру, отомкнула стоявшую на приколе лодку, принесла весла. Феликс взялся грести, а Яков Михайлович сел на корму. Сначала шли вдоль берега, потом переплыли на другую сторону. Лодка мягко врезалась в низкий берег, поросший шершавой осокой.

Из кустарника вышел человек в косоворотке. Приветливо поздоровался.

— Я за вами давно слежу, Яков Михайлович. Сперва не узнал: кто это, думаю, не вовремя едет?.. Пойдемте, Владимир Ильич будет доволен.

Хозяин подпольной явки большевик Емельянов пошел вперед.

— Жена ничего не наказывала? — спросил он, не оглядываясь.

— Что, заскучал? — шутливо спросил Свердлов. — Сказала только, что ты на покосе, ну мы и поверили.

— Она у меня молодец...

Через несколько минут вышли к приземистому шалашу, окруженному густым кустарником. Перед шалашом бесцветным пламенем нежарко горел костер, на почерневших рогульках висел чугунный котел. Чуть поодаль стоял косарь и сосредоточенно точил косу. Он равнодушно посмотрел на пришедших и отвернулся.

— Вот и пришли...

Дзержинский огляделся — а где же Ленин? Недоуменно взглянул на Свердлова. Яков Михайлович весело рассмеялся.

— Отличная конспирация! — воскликнул он, поняв, что Владимир Ильич решил подшутить над новичком.

Молчаливый косарь снова повернулся и тоже рассмеялся. Только теперь Дзержинский узнал в нем Владимира Ильича. Бритый, без усов и бороды, в парике, он был неузнаваем. Выдавали только сощуренные глаза, в которых горели лукавые огоньки.

— Вот вас-то я не ждал, Юзеф! И тем более приятно вас видеть. Когда прибыли? Кумыс, вижу, пошел на пользу! Ну, рассказывайте, что повидали...

Сидели долго, до самого вечера. Проголодавшись, ели селедку с черным хлебом и холодной картошкой, которые Владимир Ильич принес из шалаша. Потом пили чай из жестяных кружек. Владимир Ильич расспрашивал, слушал, говорил сам и несколько раз возвращался к теме, которая, видимо, особенно его занимала.

— Теперь мирный путь развития революции уже невозможен. Да, да, уверяю вас! Надо готовить массы к вооруженному восстанию. Оно не за горами...

Когда стемнело, собрались уезжать. Владимир Ильич хотел проводить их до берега, но Емельянов запротестовал: нельзя, могут встретиться посторонние.

Прощались у шалаша. Владимир Ильич передал несколько писем товарищам, записку Надежде Константиновне.

— А вот это нужно обязательно напечатать в газете, — Владимир Ильич протянул пачку мелко исписанных листков, вырванных из блокнота. — Обязательно и немедленно! Это наш ответ на прокурорское расследование июльских событий. Пакостным клеветникам нельзя давать спуску. Их надо сечь при всем честном народе. Сечь розгами, чтобы не было повадно!..

Вскоре открылся Шестой съезд партии. Ленина на нем не было. Одним из первых обсуждался вопрос, нужно ли Владимиру Ильичу явиться в суд.

На трибуну поднялся Дзержинский.

— Я буду краток, — сказал он. — Товарищ, который говорил передо мною, выразил и мою точку зрения. Мы должны ясно и определенно сказать, что хорошо сделали те, кто посоветовал Ленину не идти под арест. Мы должны ясно ответить на травлю буржуазной прессы, которая хочет расстроить ряды рабочих! Мы должны разъяснить товарищам, что мы не доверяем Временному правительству и буржуазии, что мы не выдадим Ленина...

Партийный съезд высказался за то, чтобы Ленину в суд не являться.

Владимир Ильич оставался в подполье. Подготовка к вооруженному восстанию шла полным ходом, и руководил ею он, Ленин. Но жизнь вне Петрограда осложняла работу. В начале октября Владимир Ильич вернулся в Питер и через несколько дней участвовал в заседании Центрального Комитета.