Фельдмаршал Репнин

— Разве он уже первый министр?

— Пока нет, но скоро будет. Он уже и сейчас занимается вопросами сношений с другими странами. Умный, государственный человек. Ваша супруга, кажется, доводится ему племянницей? — вдруг спросил канцлер.

— Что-то в этом роде.

— Значит, будете иметь в его лице надёжную опору. В наше время без опоры никак не можно.

В заключение встречи Воронцов угостил своего гостя кофе. Вина не предлагал — давно уже не пил хмельного: лекари запретили, поскольку сердце пошаливать стало. Репнин и сам это заметил: с момента их предыдущей встречи граф сильно постарел, под глазами появились мешки, что говорило не в пользу его здоровья.

2

Императрица Екатерина Вторая приняла Репнина сразу же, как только дежурный секретарь доложил о его прибытии.

— О, князь!.. — воскликнула она, поднявшись из-за письменного стола, за которым сидела. — Мне приятно вас видеть таким возмужалым и красивым! Генеральский мундир идёт вам лучше, чем полковничий.

Сказав ещё несколько слов в таком духе, она вдруг заговорила о делах, которыми ей приходится заниматься. А дел таких много, очень много, времени на них не хватает.

— Посмотрите на это, — говорила она, показывая на бумаги, лежавшие на столе. — Читаешь — и сердце сжимается. Что ни бумага, то жалоба на притеснения, лихоимство, несправедливость. Люди отчаялись от бедности. Города наводнены нищими, тюрьмы переполнены колодниками, а я страдаю от мысли, что не могу всё это быстро поправить. Казна пуста, мануфактуры в упадке, а без мануфактур положения в империи не исправить. Вы со мной согласны?

— Согласен, ваше величество.

— Но если бы только это! Мне приходится думать не только об устройстве дел внутри страны, но и о безопасности империи. Слава Богу, война с Пруссией кончилась, но могут возникнуть новые войны. Меня настораживает поведение Франции. Она никак не желает примириться с усилением нашего влияния в Польше и ведёт там свою тайную игру. Одновременно тайно подталкивает на войну с нами и Порту, обнадёживая её поставками оружия и необходимых ей товаров. Вена пока к нам благосклонна, но, думаю, была бы рада, если бы Порта напала на нас. При сложившемся положении для нас зело важно заиметь надёжного союзника в лице Пруссии.

Репнин отвечал, что в результате бесед с прусскими государственными деятелями и с самим королём Фридрихом Вторым у него сложилась убеждённость, что достигнуть этого будет не так уж трудно.

— Недавно, — вновь заговорила императрица, — я принимала прусского посла по его просьбе. Прусский король обнаружил в вас что-то, его очаровавшее, и через своего посла высказал пожелание, чтобы я вернула вас в Берлин в качестве посланника. Знаю, знаю, что хотите сказать, — не дав ему говорить, продолжала государыня, — вы готовы вернуться в Берлин. Но вы туда не поедете. Для вас намечается другое дело, о котором узнаете позднее.

— Я солдат и приму к исполнению любой ваш приказ, — сказал Репнин.

— Вам придётся на некоторое время принять на себя обязанности директора Сухопутного шляхетского корпуса и между делом помогать фельдмаршалу Салтыкову в разработке новых военных уставов, ежели он в таковой помощи будет нуждаться.

— Слушаюсь, ваше величество!

Репнин ушёл от императрицы разочарованным. Он ожидал всего, только не этого. Обязанности директора учебного заведения, пусть даже военного, представлялись ему скучными, неинтересными. Сидеть за учебниками и всевозможными бумагами, ходить на плац смотреть, как проходят экзерциции, — что может быть хуже этого? Однако фельдмаршал Салтыков, с которым Репнин встретился в связи с обновлением военных уставов, посмотрел на это по-другому.

— Это зело важное дело! Вспомните, какие офицеры служили в вашем полку. Все ли они соответствовали по уровню военных знаний своим должностям? Многие из них, записанные в полки ещё в младенчестве, удостаивались офицерских чинов ещё до поступления на военную службу. Они умели читать и писать, говорить по-французски, фехтовать, наконец, но имели слабое представление о воинских уставах, не говоря уже о тактике ведения баталий. Многие баталии мы выигрывали прежде всего благодаря численному превосходству над противником да храбрости своих солдат, а надобно научить своих офицеров, а через них и низших чинов воевать не менее грамотно, чем, скажем, пруссаки. Вы меня поняли, князь?

— Да, конечно.

— Кстати, это я рекомендовал императрице назначить вас директором шляхетского корпуса. Стыдно нам, россиянам, пользоваться услугами наёмных иноземных офицеров. Надобно учить своих, и учить так хорошо, чтобы они по выходе из корпуса могли заткнуть за пояс любого иноземца.