Фельдмаршал

Он тяжело вздохнул: ему было жаль этого папу.

– В Риме пошли слухи, что его отравили, – заметил он в конце своего выступления.

Один из офицеров спросил его, кто бы это мог быть.

– Возможно, кто-то из своих же, церковников…

Понтус же вспомнил, что рассказывал ему «Чахоточный» о папе Александре VI. Того тоже отравили, похоже свои же, кто-то из ближних кардиналов или семейные; подозревали даже его сына – Чезаре Борджиа.

Монлюк уехал в Марсель, оттуда в Париж.

Вскоре стало известно, что там его принял король, вручил ему орден Святого Михаила за мужество при защите Сиены, за то, что не капитулировал перед имперцами, выдал ему ещё и пенсию…

Двадцать третьего мая 1555 года на папский престол был избран Павел IV[26]. Это был старик семидесяти девяти лет, неаполитанец, Джампьетро Карафа, с ещё не отпылавшими страстями, монах театинского[27] ордена, архиепископ Неаполя и кардинал, глава верховного инквизиционного трибунала в Риме. У него была тоже слабость: он ненавидел испанцев больше, чем протестантов, евреев и мавров, вместе взятых.

– Этот станет откручивать головы! – высказался вслух даже всегда сдержанный и смелый Бриссак как-то на совещании офицеров.

Офицеры вопросительно посмотрели на него.

– Он хлещет крепкий ром, как заправский шкипер[28]! Хм! – ухмыльнулся маршал, давая понять, мол, что ещё можно ожидать от такого «святого»…

Новый папа не заставил себя долго ждать, проявил себя сразу.

В Риме, напуганные размахом протестантизма, стали искать своего врага… Подозрение пало на Библию…

– Евреи неверно объяснили христианам смысл Старого Завета! – простая мысль пришла мыслителям из Рима…

И папа Павел IV приказал вешать, немедленно и без пощады всякого, кто, не будучи евреем, будет застигнут в гетто[29] или на улице, ведущей в этот проклятый квартал Рима.

– Опять евреи виноваты! – вскричал, скоморошничая, Антуан. – Понтус, отсюда надо бежать! Здесь скоро будет горячо!

– Но ты же не еврей!

– Достанется и нам! Поверь, как только иезуиты разойдутся!.. К тому же ты альбигоец[30]! Почти что гугенот!.. Враг Церкви!..

Антуан, как всегда, язвил напропалую. Он был умён, от этого страдал.

– Свою голову надо иметь на плечах! Кто их обманул-то?! Ха-ха!.. Глупцу ведь легче на земле живётся! – продолжал он язвить.

Он часто попадал в какую-нибудь неприятность из-за своего длинного языка.

А тут ещё стала известна тронная речь нового папы. Тот клялся, что будет усердно заботиться о преобразовании Церкви… Кто-то из кардиналов, на собрании консистории[31], предложил ему начать преобразование с самих себя… И папа ухватился за эту мысль…

– Это как же?! Ха-ха! – засмеялся Антуан, когда это дошло и до них, до низов. – Вытащить самого себя за волосы из болота, что ли? Ха-ха!..

Он стал злословить над этим.

Понтус, слушая его, подумал, что Антуан никакой не еретик.

– Ты просто ещё язычник!..

* * *

Испанский король Филипп II[32], обеспокоенный вмешательством Франции в испанские провинции в Италии, назначил наместником Милана герцога Альбу[33] и приказал ему смирить строптивого папу, предававшего анафеме всю испанскую нацию… Уже в сентябре 1556 года Альба двинулся с армией против папских владений.

В это же время, в сентябре, стало известно, что король Генрих тоже направил в Италию армию под командованием Франсуа де Гиза, но на помощь папе. Де Гизу было предписано тайным приказом короля войти в Папскую область[34], затем вытеснить герцога Альбу из Неаполитанского королевства…

– Сюда идёт с армией в двадцать тысяч Франсуа де Гиз! – сообщил им, офицерам, де Бриссак. – А уж он-то надерёт задницу герцогу Альбе!..

Через месяц, в октябре, Бриссак уехал в Париж. Нашёлся и предлог – по делам службы. Оттуда он вернулся в конце ноября.