Фея некромантской общаги

Барди был серьезным гномом и повидал достаточно, но понятия не имел, как вести себя с разошедшейся девицей. Он то неловко хватался за дубинку на поясе, то поправлял лямки заплечного мешка, и ему было крайне неприятно, что кроме него вопли Хельги слышат все окружающие. А еще он ругал себя последними словами за то, что только сейчас понял: Хельга с ними идет потому, что он ей нравится! То, что в первую очередь всегда бросалось в глаза всем вокруг, когда их видели рядом, для Барди стало как обухом по башке. Несомненно, ему это льстило, но, опять же, только сейчас он осознал, чьи уши торчат из некоторых их неприятностей.

— Хельга, ты ведешь себя так, как будто я тебе что-то обещал! Ты красивая, конечно, а с Марией Спиридоновной я иду потому, что всегда хотел попасть в те места. При чем тут приворот? Просто хорошая женщина, симпатичная и не закатывает истерики. — Барди надеялся, что Хельга поймет, что ее претензии не к месту. — Я свободный гном и никому ничего не должен, — попытался образумить он девицу, но только подлил масла в огонь.

— Конечно! Тебе всегда на меня было наплевать! «Хельга, пива!» — и я уже несу. И крылья у меня не блестят, и за тридевять земель я в компании холостых мужчин не бегаю! Приличная женщина должна сидеть дома, а не шастать по горам и лесам. — Гномка уже рыдала. — Мне всегда так бабушка говорила-а-а. А что мне делать, если я сижу-у-у, а ты вот за такой по лесам и горам? А я-а-а?! Так и прожду всю жизнь, а ты женишься, а я же тебя люблю-у-у!!! — Девушка села в сугроб, утираясь ладонями и размазывая слезы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ругать дурочку ни у кого язык не поворачивался. Ведь и правда любит. Гном стоял красный как рак и не знал, куда глаза деть, ему казалось, что все его осуждают. Ситуация складывалась неудобная, но, к счастью, с той стороны, откуда они ушли, стали доноситься странные звуки. Какой-то скрежет, лязг, пыхтение и ворчание-рычание вперемешку с треском кустов, по их следам, видимо, шел какой-то гигантский хищник.

Кронов и Пыжик развернулись в сторону приближающихся звуков так, чтобы дамы были у них за спиной, и заняли выжидательную позицию на тропе.

— Тут вайдурны водятся, но редко встречаются, — сказал подошедший гном, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, и тоже приготовился к обороне. — Они не нападают. Гон у них еще весной прошел, так что если это вайдурн, то мимо пройдет. Они большие, но кидаются на все только в брачный период.

Петр Семенович, забрав у Кронова какие-то угловатые штуки из металла и дерева, пристроил их на перчатки обеих рук. Видимо, это служило оружием, и он собирался им воспользоваться при необходимости.

Мария Спиридоновна гадала про себя, как работает оружие Пыжика, а еще пришла к выводу, что зверь, видимо, какой-то местный лось, и даже оказалась частично права.

Это действительно был местный и даже — касательно упрямства и настойчивости — вполне «лось», но вот о том, что брачный период давно закончился, его, похоже, никто не предупредил, поэтому он, увидев их компанию, немедленно огласил весь лес «брачным зовом»:

— Моя прекрасная дама, что же вы ушли так стремительно? Мое сердце было ранено горем от разлуки. — Антуан, в ржавом нагруднике и штанах с лампасами из самоцветов, нагруженный здоровенным мешком, шел к ним, пыхтя и отдуваясь. Еще он волочил приличных размеров дрын со стальным острым набалдашником, видимо играющий роль копья. На голове этого рыцаря без страха и упрека сидела щегольская шляпа с плюмажем из перьев, выглядевшая дико неуместно на общем фоне, но прекрасно сочетавшаяся с тщательно завитой челкой парикмахера. Впрочем, завивке осталось жить недолго: мешок Антуана был обычным, а барахла он с собой набрал много, поэтому пот, текущий градом по лицу, грозил смыть его шедевр в свисающие сосульки.

— Я решил, что пойду с вами, куда бы вы ни направлялись, и докажу, что я ваша судьба! — пафосно заявил он, наконец подойдя к путникам. — Меня не страшат трудности и преграды, я готов ради вас на любые лишения!

— Вот уж принесла нелегкая, — буркнул Петр Семенович, снимая оружие с перчаток и отдавая обратно Кронову.

— Да, похоже, концентрата на него попало немало. — Вампир упаковал отданное в пространственный карман. — Теперь не отвяжется, эльфы парфюм продают качественный.

Судя по всему, терпеть лишения Антуан уже начал и надеялся, что его сейчас похвалят и оценят, а там, может, он, используя все свое обаяние, наконец заберет свой цветочек из кучи этих сорняков и они будут жить долго и счастливо. Поэтому он целенаправленно топал к Марье, лихорадочно вспоминая ее имя. Как-то в пылу всех разборок он забыл, что так и не познакомился должным образом. Но поскольку в голове была мешанина из названий причесок и имен девиц, а книжица с заметками лежала в недрах вещмешка, то сообразить ему это было затруднительно.

— Вот! — Хельга за спинами компании не могла промолчать. — И этот явился. Догнал!

Барди досадливо дернул бороду.