Фёдор Абрамов

По воспоминаниям самого Абрамова, его едва не нарекли Касьяном, но мать вымолила у священника, совершавшего таинство, иное имя – Фёдор. Так и записали в росписях: «Фёдор Абрамов, сын Александров, родившийся 18 марта 1920 года». Крёстным отцом младенца стал старший брат Михаил – «брат-отец», коим он, в сущности, и станет для Фёдора на всю жизнь. Вскоре после крестин он действительно заменит маленькому Фёдору отца, и кто знает, если бы не брат Михаил, стал ли бы Фёдор Абрамов писателем, обучился ли грамоте, да и вообще, жил ли на этом свете.

И тут нельзя не обратить внимания на разнящуюся дату рождения. Неужто и впрямь в метриках стояло не «29 февраля», а «18 марта»?

Безусловно, именно так и было. И этому есть бесспорное подтверждение, хотя метрические росписи о рождении за 1920 год веркольского храма Николая Чудотворца сохранились не полностью и с исправлениями. Но есть другой документ, который проливает свет на это таинство. И вообще, почему Фёдор?

После окончания четырёх классов Единой трудовой школы 1-й ступени Фёдору Абрамову было выдано удостоверение, в котором датой его рождения было отмечено 18 марта 1920 года. Документ достоин того, чтобы привести его содержание полностью:

«Предъявитель сего Абрамов Фёдор Александрович, ученик Веркольской школы 1-й ступени Архангельской губернии Карпогорского района, родивш. 18 марта 1920 года, действительно окончил четыре группы Единой трудовой школы 1-й ступени 4-х летки.

Настоящее удостоверение выдано по постановлению Школьного Совета Веркольской единой трудовой школы 1-й ступени от 1932 года июня 16 дня 1932 года.

Председатель Школьного Совета Белоусова

Заведующий Школой <неразборчиво> [подпись]

Член Школьного Совета Федоров

Секретарь Дорофеева»³.

Обратим внимание: «…родивш[ийся] 18 марта 1920 года…» Свидетельство об окончании школы 1-й ступени – единственный документ в биографии Фёдора Абрамова, где указана иная дата его рождения. Почему? Разгадка очень проста. В удостоверение об окончании школы 1-й ступени была внесена дата о рождении, имевшая место быть в церковных росписях о рождении, сделанная в день крещения. Как мы хорошо понимаем (и уже об этом говорили), в то время иных документальных подтверждений о рождении человека кроме церковных метрик просто не существовало.

С указанием даты рождения 18 марта раскрывается и тайна наречения младенца именем Фёдор.

На 18 марта попадает один из дней празднования именин Фёдора[4]. Имя Фёдор, как, впрочем, и имена Иван да Василий были всегда популярны на Руси и несли в себе ореол непредвзятой народности, открытости души, что называется, «на распашку». «Эх ты, Федя, Федя…» – говорят человеку совестливому, простоватому, готовому последнее отдать, лишь бы помочь ближнему.

Сам Абрамов во всех своих последующих биографиях указывал, естественно, лишь одну-единственную дату своего рождения – 29 февраля, о которой он знал, так как слышал о ней от матери и братьев. А в кругу друзей частенько любил повторять: «Я Касьян!» – намекая на свою причастность к непростому дню високосного календаря.

Маломощный середняк

Недолго жил Федя Абрамов при отце. Спустя год (по иным сведениям, два) после рождения сына Фёдора глава большой семьи Александр Степанович Абрамов скончался, оставив после себя нужду и пятерых детей мал мала меньше. Сыновья Михаил, Василий, Николай, Фёдор и дочь Мария осиротели.

Михаил Александрович, старший брат писателя, в автобиографии, хранящейся в личном архиве семьи Владимира Михайловича Абрамова, указал, что «…отец покоен в 1922 году». Значит, маленькому Феде на день смерти отца было два года, а не год.

Сестра Мария Александровна Абрамова в письмах Игорю Петровичу Золотусскому, вспоминая о смерти отца, сообщала: «…Отец… умер рано. Обувь была плохая, застудил ноги. Ногу отняли. Писал из больницы из Карпогор маме, чтоб обувь ребятам не отдавала в починку, сам приедет скоро и починит. И вдруг телеграмма: “Приезжайте за телом”. Была распутица, и старший брат Михаил (ему всего было 15 лет) один ездил за мёртвым отцом. Осталось нас у матери пять человек. Феде был только годик»⁴.

В архиме музея писателя в Верколе есть ещё один документ, указывающий на то, сколько было лет Фёдору Абрамову, когда умер его отец. Он собственноручно написан Фёдором Абрамовым – учеником Единой трудовой школы 1-й ступени (орфография и пунктуация полностью сохранены):

«Заявление.

Прошу дать купить мне ботинки так как я неимею коженной обуви и прошу дать мне мануфактуры на верхнюю рубашку и на брюки.

Моё сознательное положение.

Маломошный середняк.

Придёт весна мне совершенно невчем идти в школу. Прошу похлопотать об обуви.

Мне тот раз недали ничего дак дайте пожалуйста мне коженную обувь к весне.

Нам хоть бы дали 2 м одни башмаки и мануфактуры.

Проситель Ф. Абрамов».

И уже внизу приписка:

«Прошу не отказать.

У меня мать больная, отец умер я ещё был 1го года».

Письмо было аккуратно сложено небольшим прямоугольником, на лицевой стороне которого карандашом (чем, впрочем, и было написано всё письмо) написано: