Fedina E_Malyi Lev 1

- Ясно, - вздохнул Ольгерд, астральная Наола его не очень интересовала.

Прекрасная тигрица Коризанда подлетела к нему, медленно опускаясь возле его ложа,

увиденное по-прежнему казалось ему сном.

- Почему ты грустишь? - спросила она мягко.

- Скажи мне, к чему это все? Зачем вы живете?

- Ты рассуждаешь слишком по-человечески, - усмехнулась она, - разве этот мир не

прекрасен? Разве ты не един со вселенной? Чего же еще?

- Должна быть какая-то цель, - сказал Ольгерд, - нельзя же вечно наслаждаться?

- Это страдать нельзя вечно. А наслаждаться можно. Скажи, тебе плохо?

- 104 -

- Нет.

- Может быть, тебе скучно?

- Нет, Коризанда.

- Может, ты чего-то хочешь?

- Самое противное, что я ничего не хочу.

- Но это же прекрасно!

- Это ужасно.

Ольгерд вылетел из дворца и помчался куда-то, не глядя, вниз спиной, хотя тут весьма

относительным было понятие о верхе и низе. Над ним проплывали облака, закрученные, как

морские раковины синих и малиновых цветов. Ему казалось, что он качается на волнах

морского прибоя перед грозой. Коризанда увязалась следом. Ее хвост торчал трубой, как у

кошки, пикирующей с крыши.

- Ты все время возвращаешься в свой плотный мир, - сказала она, - почему?

- Я там живу, - ответил Ольгерд.

- Там лучше, чем здесь?

- Пойдем со мной, узнаешь.

- О, нет! - воскликнула Коризанда, - там сила тяжести!

- А вообще? Такое возможно?

- Одному – нет. Для погружения в плотные миры нужны сложные мыслеформы, которые

создаются коллективным разумом и энергией. Эрхи этим занимаются, а мы не видим в этом

смысла.

- А эрхи, стало быть, погружаются?

- Редко. Это работа. Причем, очень тяжелая.

Они опустились на желто-оранжевую поляну с прозрачным ручьем. Вокруг стояли

раскидистые деревья с огромными плодами, не оттягивающими гибких веток. Коризанда

быстро приняла облик прекрасной девушки с темными мелкими кудрями вокруг широкого

большеглазого лица и сорвала плод точеной белой ручкой. Она была похожа на купеческую

дочку, холеную, цветущую, спокойную, как вода в стоячем пруду с лилиями. Зела тоже

казалась холеной и цветущей, но в ней не было этой умиротворенной успокоенности,

вседовольства, неприкрытого блаженства.

«Наверно, это от нашего несовершенства и убожества», - подумал Ольгерд, - «не можем

мы оценить полную гармонию, подавай нам ущербность». Зелу он полюбил не за красоту, а,

прежде всего за то, что она была несчастна. Его жалость переродилась в любовь. А

прекрасная счастливая Коризанда была ему безразлична.

- Я не нравлюсь тебе, - сказала она, читая его мысли и, кажется, ничуть не обижаясь, - ты

странный, Ольгерд. Наверно, потому, что последний белый тигр на Земле. Это пройдет.

Пойми, в счастье нет ничего постыдного. Неужели ты считаешь, что мы рождены для того,

чтобы страдать?

- Я слишком груб для вас, - сказал Ольгерд.

- Ты привыкнешь.

- А аппиры вымирают, - почему-то заметил Ольгерд.

- И не только аппиры, - спокойно ответила уму Коризанда, - ты еще многого не знаешь...

Но раз мы ничем не можем им помочь, почему мы должны от этого мучиться?

- Ты можешь отвести меня к эрхам?

Коризанда задумалась, кусая сочное яблоко.

- Эрхи не любят белых тигров. Встречи с ними всегда неприятны. Мне бы не хотелось к

ним лететь.

- За что они вас не любят?

Девушка посмотрела насмешливо.

- За то же, за что и ты. Но ты не переживай, если ты им понадобишься, они найдут тебя

сами.

Ольгерд от волнения тоже превратился в человека. Тело его было невесомым и почти

прозрачным, одежда просвечивала насквозь и легко меняла цвет. Он сорвал яблоко и сел на

оранжевую траву у ручья.

- 105 -

- Как ты прекрасен, - с ясной улыбкой заметила Коризанда, опускаясь рядом, - твои глаза

черны как бездна, твои волосы белые, как пески Аллурианы, твое тело гибкое, твои губы

ласковые... не отвергай меня. Нам будет очень хорошо, можешь не сомневаться.

Ему было совсем не до любви со сладострастными белыми тиграми, много

понимающими в удовольствиях и ничего - в тревогах, заботах, обидах, муках совести,

короче, в жизни. Он только подумал об этом, и Коризанда уже все поняла. И как всегда не

обиделась.

- Как мне все-таки найти эрхов? - спросил Ольгерд.

- В замке Маррот. Там не только эрхов можно встретить, но вообще кого угодно. Это

Станция Межпространственной Связи.

- Ого! И далеко это?

- Все относительно, - усмехнулась девушка, - дай мне руку.

Они неслись стремительно. Мимо облаков-ракушек, мимо горных вершин,

выплывающих из серебряного тумана и увенчанных замками, мимо фиолетовых долин с

розовыми озерами и сиреневыми реками. Ветра не было, как не было, наверно, и воздуха.

Они просто неслись, или мир мимо них несся как в стереообъеме. Если б это не было

знакомо по играм, Ольгерд, наверно, ошалел бы от восторга.

Потом был космос. Просто космос без скафандра и корабля. Только цвет пространства

был не черный, а бирюзово-синий, а звезды – всех цветов и оттенков. В этой бирюзе они и

неслись с немыслимой скоростью, оставляя вдалеке желтую, кипящую протуберанцами

звезду Солнце.

- Вон замок Маррот, - Коризанда указала холеной ручкой на неожиданно возникшую

конструкцию в пустом пространстве.

Конструкция напоминала икосаэдр Кеплера, или просто огромную, объемную,