Фазовый переход. Том 1. «Дебют»

Америка – величайшее в мире государство, призванное руководить миром и человечеством. Для того чтобы выполнять эту миссию, она устроена таким именно образом. И власть, и финансовая система, и неизменная двести лет политика. Все другие державы, некогда не менее великие, давно сошли с исторической арены – совсем как Австро-Венгрия – или превратились в третьеразрядные государства вроде Франции. Даже его Япония, по совести сказать, не более, чем пятьдесят первый штат, ничего собой, кроме относительно большого количества все той же черно-зеленой резаной бумаги на банковских счетах, не представляющая.

Но сейчас, в свете событий последних дней, все стало восприниматься совсем иначе. А если действительно решиться? Стать в один ряд с Вашингтоном, Линкольном, Рузвельтом? Превратить Америку в совсем другую страну. Большую, богатую, культурную, но обыкновенную! С настоящей демократией, настоящими правами человека (заслуживающего это звание), невмешательством в чужие дела. Если получится – подлинным, без «большой дубинки» в руке нравственным маяком остального человечества! Но…

Лютенс, казалось, за проведенное в обществе президента время научился легко читать его мысли. По почти незаметным сокращениям мимических мышц, скупым жестам, свистящему звуку втягиваемого сквозь зубы (по национальной привычке, от которой он вроде бы давным-давно избавился) воздуха. Но прежде всего, конечно, помогал проведенный Ляховым инструктаж. Не зря тот называл себя ясновидцем и специалистом по прочим мистическим процессам. Человек, умеющий ходить между мирами. Впрочем, Волович утверждал, что тоже может.

«Интересно, что с ним сделали после того, как Лерой сообщил «куратору» о его предательстве?» – мелькнула не имеющая отношения к теперешним обстоятельствам мысль.

Вадим Петрович довольно подробно изложил, что должен говорить сам Лютенс и о чем, почти наверняка, будет спрашивать его Ойяма, какие доводы способен воспринять и чем приблизительно закончится сегодняшняя беседа. Имелись в запасе у Лероя и несколько эффектных трюков, способных подействовать на воображение человека, никак не подверженного легковерию.

– Вы наверняка хотите спросить меня, поскольку себе этот вопрос уже задали, – «Неужели желания одного человека достаточно, чтобы изменить двухвековую парадигму величайшей из сверхдержав, страны с населением в триста миллионов, но контролирующей еще три миллиарда людей на Земле?» И я вам отвечу – да. Это возможно. Более того, только так настоящие исторические повороты и совершаются.

Не будем говорить о нравственности или безнравственности того или иного исторического деятеля. Знак тут не важен, это дело вкуса. Линкольн сохранил единство Штатов ценой гибели нескольких миллионов человек, и он велик, хотя Конфедераты были совершенно в своем праве, не желая жить в одной стране с «янки». Гитлер почти без усилий превратил Веймарскую Германию в Третий Рейх. Просто знал «болевые точки» своих соотечественников. Ленин и Сталин свергли царя[101] и построили Красную державу, разгромившую Гитлера. То же самое можно сказать о Наполеоне, Александре Македонском и прочих. Горбачев на наших с вами глазах сделал так, чтобы рассыпался в прах Советский Союз. Все остальное – парламенты, «экономические условия», «совокупная воля масс» – это уже вторично.

Главное – это вовремя услышать эхо шагов Господних. Даже мне кажется, что я их уже слышу.

– Вы опасный человек, Лютенс, и я снова не знаю, слушать ли вас дальше или вызвать охрану…

– Что вы выгадаете, сэр, и что рискуете потерять? Я сам по себе для вас опасности не представляю. Но мои слова вас пугают. Вы не привыкли думать в этом ключе. И я мало в чем могу вам помочь лично. Разве что умереть рядом, когда за вами приедут… Как на днях приезжали за русским Президентом.

– А дальше? Вы явно сделали театральную паузу.

– Дальше? Я от имени людей, которые беседовали со мной так же, как мы сейчас говорим с вами, могу пообещать личную безопасность и полную поддержку во всех делах, которые вы сочтете полезными для Америки. Для себя эти люди не хотят ничего… Но это они сломали нашу игру в Москве и спасли русского Президента.

– Так не бывает. У каждого есть какой-то интерес. Большой или маленький, деревенский или глобальный. Один жаждет денег, другой власти, третий – славы! Чего хотят ваши «друзья»?

– Можете верить, можете нет – они на самом деле хотят мира на Земле и чтобы какая-то Америка не диктовала ни одному человеку, как ему жить, кого любить и во что верить.

– Идеалистический абсурд! – не сдержавшись, фыркнул Ойяма. – На самом деле, простыми словами, – они хотят, чтобы Россия заняла место США. Иначе просто не бывает. И вообще, кто, наконец, эти люди? Близкое окружение русского Президента или некое, теперь уже их «теневое правительство». «Двенадцать славянских мудрецов»?

– Иногда эти люди называют себя «Комитетом защиты реальности». И никакого отношения к властям России они не имеют. Я вообще сомневаюсь, имеют ли они отношение к этому миру. Но могущество их велико. Разве вы сами не убедились еще?