Фазовый переход. Том 1. «Дебют»

– Нам возражать оснований нет. Нужно только, чтобы британский военный потенциал был разгромлен полностью, как у Испании в девятнадцатом веке, а для экономики план «континентальной блокады» давно готов. Так что, я считаю – ни Олега сдерживать, ни нам особенно в ту войну вмешиваться не надо. Секонд за взаимодействие с Берестиным в прежней роли главного военного советника императорской армии отвечает. Алексей и при штабе «ограниченного контингента» РФ в той же должности числится… Сам с собой взаимодействие налаживает, – добавил Воронцов.

– А что, в армии РФ своих генералов этого уровня не найдется? Захотят они чужаку подчиняться? – усомнился Шульгин.

– Командиры есть. Давно переправлены на ту сторону и отрабатывают взаимодействие с «братской армией». Вплоть до полкового звена. Выше – смысла нет. Мы же не собираемся «ограниченным контингентом» сухопутные стратегические операции проводить. ПВО, зенитная артиллерия, немного авиации и вертолетов – это все мы туда перекинули и на позиции выдвинули. Связисты, само собой, тоже отсюда, группа штабистов дивизионного уровня со своим полковником во главе. К ним приставлены представители оперотдела «пересветов». Для координации совместных действий и своевременного устранения недоразумений. А главным все же пусть Алексей Михайлович будет. Он в курсе всего стратегического замысла, с Олегом давно лично знаком и с нашими отношения наладит, не чужой человек.

Впрочем, они не знают, что на самом деле советский старший лейтенант, сталинский командарм и врангелевский генерал ими руководит. Единый в трех лицах. Просто «товарищ с самого верха», генерал-полковник ГРУ, к примеру, армейским строевым командирам не известный. И не возникнет стандартных коллизий «обезлички», не придется никому в ответственные моменты выяснять, имеет ли право пехотинец или артиллерист в равном звании летчикам и морякам что-то указывать, да хоть и просто советовать. И наоборот, естественно. От такой «независимости» половина бед случилась и в Порт-Артуре, и при обороне Севастополя в Отечественную.

– Ну если все давно спланировано и проработано, чего ж еще и нам в эти дела лезть? – Шульгин с видимым облегчением пожал плечами и принялся выбивать золу из трубки. – Сущности умножать. Пусть работают, как наметили. Сил и средств у коалиции братских армий достаточно, а уж как государь Император ими распорядится… Ему жить. А нам куда интереснее будет к старой проблеме вернуться…

– Это какой же? – приподнял бровь Воронцов.

– Да мы ж так тогда в Москве и не разобрались, кем и как все было организовано. Кто дырки в пространстве времени делал, кто моего аспиранта Затевахина вербовал, каким образом на целый город мо́рок навели, что десять миллионов, считай, и не заметили, какие у них там дела творились[69]. Очень много недоумений осталось, а даже с помощью Антона и Сильвии ничего выяснить не сумели. Абидно, панимаэшь!

Вот на эти темы с вашим господином Сарториусом и мистером Арчибальдом Арчибальдовичем побеседуем. Как раз по нам задачка. И, если вы, конечно, не возражаете, направление президента Ойямы и вашего агента Лютенса на себя возьмем. Линия Сарториуса как-то уж очень наглядно с проблемой нынешних США перекликается…

– Тут с вами никто не сравнится, – совершенно искренне воскликнул Фест, от всей души преклонявшийся перед дипломатическими и прочими способностями Александра Ивановича и Андрея Дмитриевича. Уж сколько они для него сделали и сколько уроков преподали – «ни пером описать, ни гонораром оплатить».

Вадим даже с некоторым садистским удовольствием представил, как Шульгин начнет окутывать Сарториуса в кокон своих силлогизмов, апорий и антиномий, как паук муху, чтобы потом предложить ему выбор из «прочих равных». Да нет, выбор, скорее, будет предлагать уже Новиков, умевший, мысленно поигрывая «мизерекордией»[70], ставить понятные пациенту точки в конце изящно выстроенного разговора. Видел такое Фест неоднократно и сам кое-чему научился у старших товарищей.

Но некая заноза в глубине ляховской натуры оставалась, беспокоила, ныла, и показалось ему, что сейчас, во время этого вроде бы откровенного, без скрываемых обеими сторонами «задних мыслей» разговора, выдернуть ее – самое время.

Он попутно удивился, как это у него вдруг мелькнула такая мыслишка – насчет «обеих сторон»? Словно бы ни с того ни с сего из подсознания всплыло ощущение, будто хоть в чем-то он и старшие товарищи могут оказаться «по разные стороны баррикады». Не происки ли это очередной Ловушки Сознания, решившей активизироваться именно сейчас. Значит, разговор нынешний действительно в чем-то судьбоносный, раз кто-то из Игроков или просто иммунная система Гиперсети начали реагировать.

«С Шульгиным и Новиковым об этом сейчас говорить не стоит, – подумал Вадим, – а вот Константина Васильевича проинформировать – в самый раз. Нужно будет сегодня же его разыскать».

Фест успокоился и спросил то, что давно хотел, но то ли стеснялся, то ли случая не было.