Фатальная ошибка опера Федотова (СИ)

Сладкий вкус остается после ночей

Ты смеешься и плачешь, зная, не ту,

И совсем не тебя назову я своей.

Ты пылаешь и таешь, сводишь с ума

И дурманно-полынный тянется след

Но слепа моя ярость, горечь нема

Разорвать бы на части! Сил больше нет

Целовать, ненавидеть, жадно дышать

Понимать, что все это — тягостный сон

Забывать, и, забывшись, слезы глотать,

Комом в горле застрявшие кровь и песок.

24.11.23  М.ЗайцеваМои хорошие, напоминаю, что сегодня последний день Черной Пятницы на !

ЧЕРНАЯ ПЯТНИЦА НА !ФИНАЛ!ПАРАД ПЛАНЕТ!Друзья, сегодня скидки на самые искрящиеся, самые позитивные истории портала!И мои книги тоже участвуют в этом событии. У меня есть книги с юмором, вы знали об этом? Теперь знаете!Информирую вас, мои хорошие, что по этой ссылке можно найти мои книги с грандиозной скидкой 70%:МАРИЯ ЗАЙЦЕВА - ЧП23

И ВОТ ТУТ ПОДБОРКА КНИГ АВТОРОВ, ПИШУЩИХ САМЫЕ СМЕШНЫЕ И ПОЗИТИВНЫЕ КНИГИ НА СВЕТЕ!

https:// /books/list?tag=9333

Глава 28

— Мы, такие, толпой вваливаемся в аудиторию, а там, прикинь, наш куратор уборщицу дерет! Мы реально столбняк схватили, вот сколько нас было, двадцать мужиков, так все и замерли. — Я отпиваю из бутылки пива, блаженно жмурюсь, ощущая, как болят все мышцы разом. И кости, кажется, тоже. А все потому, что тренер — зверь, и вчера такую нам треню сделал, что как не я сдох там от передоза упражнений, до сих пор не понимаю. И вот сегодня весь день пожинаю плоды, блять. Ни сесть без стона, ни лечь. Хорошо, что я не один такой, все в группе с одинаково перекошенными мордами по Академии лазили весь день. Так что пивко и расслабленный видеозвонок другу — самое то, что нужно. Затягиваюсь, выдыхаю дым и продолжаю, — и, главное, они спиной к нам оба, вообще не сразу просекли ситуацию. А мы и сделать нихера не можем. И не уйдешь уже, пропалились, и звук толком не издашь… — не выдерживаю и смеюсь, вспоминая реально ржачную картинку сегодняшнего неудобного для куратора группы происшествия, — а знаешь, как мы поняли, что это уборщица? Ведро рядом валялось, и лужа воды на полу была разлита! И швабра в стороне! Там, походу, все стремительно было! Бля, Немой! Ты хоть бы звук какой издал! А то я решу, что картинка подвисла! Моргни, утырок!

Немой на экране послушно моргает и усмехается одним углом рта. И я в очередной раз удивляюсь, что моя умница-красавица-принцесса сестренка могла найти в этом каменном придурке. Каменней и молчаливей самого Немого только его папаша, Горелый. Тот вообще оторопь одной только своей внешкой наводит. Но и Немому, судя по всему, недалеко до  отца. Есть тенденция, как сказала бы моя умная сестренка.

— И вообще, — я решаю быть упорным до конца, — давай раскрывай рот уже и рассказывай, как у вас там дела?

— Норм.

— Бля, оратор ты охеренный, конечно, — с досадой выдыхаю я после некоторой паузы, во время которой сначала честно ждал продолжения “норм”, раскрытия, так сказать, темы, а затем переваривал понимание, что нифига не услышу больше, — какого хера тогда вообще звонишь? Чего надо тебе? Сестра моя в норме? — это я уже напрягаюсь, потому что внезапно приходит мысль, что Немой позвонил не просто потому, что по моей роже соскучился.

— Норм, не кипишуй.

Немой все же чувствует мой напряг, потому выдает более развернутый ответ.

— И чего тогда? — наседаю я на него, злясь уже.

Не, ну а чего? Я ему тут, за пять минут звонка, всю жизнь столичную, можно сказать, описал, в пределах допустимого, естественно, без лишних, совсем не нужных Немому деталей. Так обрадовался ему, что как-то и забыл, что это именно Немой мне первым набрал. А он без лишней нужды этого делать не любит. В последний раз мы общались месяц назад. И звонил ему я, кстати.

Вообще, мне тут особо звонить и разговаривать некогда, да и не с кем, если честно. Мама, отец и Мишка — не в счет. Они в курсе, где я, а потому особо не достают ни звонками, ни сообщениями. Строго по делу. Маме просто шлю смс раз в несколько дней, типа, жив, здоров, кушаю хорошо, шапку ношу, носовым платком пользуюсь. Ей это надо, а мне несложно.

Отец вообще за все время учебы раза два только набрал, коротко уточнил, все ли хорошо, я ответил, что все… Он чуть посопел в трубку и попрощался. А я так и не понял, что это было. Ждал, что буду жаловаться, что ли? Может, рассказывать, что передумал,  и назад проситься? Отец, вообще-то, был против того, чтоб я уезжал, хмурился, кривился, вздыхал. Мишка потом рассказывал, что отец ему здорово вломил за то, что тот свел меня с совбезом. Ну что поделать, не любят их, хотя, почему их? Нас! Нас теперь! Не любят нас коллеги.

И отцу, наверно, не хотелось, чтоб его младший по этой дороге пошел.

А мне всегда было похрен.

И уж сейчас — тем более.

Да, не самая благородная профессия… Но кому-то надо и чистильщиком работать. Наша служба на первый взгляд не видна, да… Но опасна и трудна, вот точно.

И еще один огромный плюс у нее: полное погружение в профессию, так сказать. Начиная с самого первого дня.