Фатальная ошибка

— Держись! — крикнула она, также ожидая нового удара.

Но вокруг была тишина.

Скотт слушал гудки и понимал, что никто не снимет трубку.

Первое, что он сказал себе: «Ничего страшного. Возможно, они просто отправились в магазин». Эшли была совой, и она вполне могла вытащить Кэтрин на последний сеанс в кино или в какой-нибудь бар. Мало ли причин, по которым они могли выйти из дому? Нет никаких оснований для паники, убеждал он себя. Истерика никому и ничему не поможет и только разозлит Эшли, когда они с ней наконец свяжутся. И Кэтрин, скорее всего, тоже будет недовольна — она терпеть не могла, когда ее считали некомпетентной в чем-нибудь.

Он вздохнул и позвонил бывшей жене:

— Салли, по-прежнему никто не отвечает.

— Я боюсь, с ней что-то случилось, Скотт. Это очень серьезно.

— Но почему с ней должно было что-то случиться?

В воображении Салли крутилось какое-то сумасшедшее уравнение: мертвый пес плюс мертвый детектив, поделенные на расколотый дверной косяк и умноженные на пропавшую фотографию, равняется… Но она сказала лишь:

— Послушай, тут целая цепь событий. Я не могу сейчас излагать тебе их все, но…

— Почему ты не можешь изложить их мне? — настаивал Скотт со свойственной ему педантичностью.

— Потому что, — проговорила Салли сквозь зубы, — каждая секунда промедления может стоить… — Она не договорила, но в молчании ощущалась нависшая над всеми ними угроза.

— Дай мне поговорить с Хоуп, — бросил Скотт.

Неожиданная просьба удивила Салли.

— Она здесь, но…

— Дай ей трубку.

Спустя несколько секунд послышался голос Хоуп:

— Да, Скотт?

— Я тоже не могу до них дозвониться. И даже автоответчик не отвечает.

— У нее нет автоответчика. Она считает, что, если человеку надо, он свяжется с ней повторно.

— Может быть, позвонить в полицию? — спросил Скотт.

Хоуп помолчала.

— Я позвоню. Я более или менее знаю там почти всех полицейских. С двумя мы даже вместе учились в школе. Я попрошу кого-нибудь из них съездить к матери и проверить, что у них делается.

— А вы можете устроить это, не поднимая слишком большой тревоги?

— Да. Я скажу просто, что не могу дозвониться до матери и беспокоюсь — возраст и так далее. Они все знают ее, так что не должно возникнуть никаких проблем.

— О’кей. Свяжитесь с ними. И скажите Салли, что я еду туда. А если дозвонитесь до Кэтрин, тоже предупредите ее, что я ближе к ночи буду у них. Но мне еще надо уточнить кое-какие подробности.

Говоря со Скоттом, Хоуп заметила, что Салли побледнела и руки у нее трясутся. Она никогда не видела подругу в таком состоянии, и это пугало не меньше, чем все остальные события этой ни на что не похожей ночи.

Кэтрин заговорила первая:

— Эшли, с тобой все в порядке?

Девушка только кивнула. Губы у нее пересохли, горло сдавил спазм, так что она боялась произнести хоть слово, не доверяя своему голосу. Наконец она почувствовала, что сердцебиение возвращается к норме, и ответила:

— Да, все хорошо. А ты как?

— Стукнулась головой, а в остальном нормально.

— Может быть, лучше съездить к врачу?

— Да нет, ничего страшного. Вот только вылила себе на платье весь кофе. Зря потратили шесть долларов.

Кэтрин расстегнула ремень безопасности и открыла дверцу.

— Мне нужно глотнуть свежего воздуха, — заявила она.

Эшли выключила двигатель и тоже выбралась в темноту.

— Что произошло? Я имею в виду, что все это значит?

Кэтрин смотрела на дорогу, уходившую в сторону Братлборо. Затем она повернулась и посмотрела в противоположном направлении:

— Ты не заметила, этот ублюдок проехал дальше?

— Нет, не заметила.

— Я тоже — упустила момент. Интересно, куда он делся? Хорошо бы, если бы впилился в дерево или скатился под откос.

— Я старалась ехать осторожно, — сказала Эшли.

— Ты вела машину идеально, — отозвалась Кэтрин. Голос ее приобрел обычную твердость, что очень порадовало девушку. — Вполне на уровне требований Национальной ассоциации гонок. Со всей ответственностью заявляю, что они ни к чему не могли бы придраться, Эшли. Это была рискованная ситуация, с которой ты справилась блестяще. Мы целы и невредимы, в моем замечательном, почти что новом автомобиле ни одной вмятины.

Эшли улыбнулась, хотя возбуждение внутри еще не совсем улеглось.

— Отец брал меня в Лайм-Рок в Коннектикуте. [27]Он покупал время на трассе, и мы гоняли там на его «порше». Я многому у него научилась.

— Хм. Довольно необычный способ развлекать ребенка, но, как выяснилось, небесполезный.

Глубоко вздохнув, Эшли спросила:

— Кэтрин, с тобой когда-нибудь случалось здесь что-либо подобное?

Женщина стояла на обочине дороги, вглядываясь в темноту:

— Нет. То есть бывает, что ты тащишься по этим узким извилистым дорогам, а у какого-нибудь старшеклассника лопается терпение и он подсекает тебя на крутом повороте, где не видно, что делается впереди. Но у этого парня, похоже, было другое на уме.

Они вернулись в машину и пристегнулись. Поколебавшись, Эшли пробормотала:

— Знаешь, тот тип, который преследовал меня…

Кэтрин откинулась на сиденье:

— Ты имеешь в виду, что это тот парень, из-за которого тебе пришлось уехать из Бостона?

— Я не знаю…